Преданный
Шрифт:
— Это правда?
Я сдерживаю стон, когда его палец скользит по моей киске.
— Где она? — спрашивает он, погружая палец в меня и одновременно прикусывает мочку моего уха.
— На руке, — выдыхаю я.
— Могу я посмотреть? — его тяжелое дыхание щекочет мне шею.
— Д-да. Если ты добавишь еще один палец.
— Ты умеешь торговаться, Роза.
Мои глаза закрываются, когда он заполняет меня еще больше.
По моему телу пробегают мурашки, когда он проводит пальцем по внутренней
Я смотрю вниз, туда, куда его взгляд направлен, на татуировку с инициалами LR, внутри милого сердечка, выбитыми чернилами тонкой линией по моей коже.
Его глаза блестят, когда он смотрит на меня. — Я... я не знаю, что сказать.
— Тебе это нравится?
— Я чертовски люблю это, — он целует меня глубоко, проникая пальцами сильнее, заставляя меня стонать ему в рот.
— Она все еще довольно свежая и красная, но мне она тоже нравится.
— Она прекрасна. Я люблю тебя, Роза. Это единственное, в чем я уверен в своей жизни, — моя вечная любовь к тебе.
— Доведи меня до оргазма, чтобы мы могли вернуться туда?
Он рычит в ответ, награждая меня еще одним пальцем.
ГЛАВА 92
Лука
К тому времени, когда Роза кончила на мои пальцы, они уже съели половину еды.
Я кручу кольцо на ее руке, наблюдая, как Мэдди, Сиенна и она смеются и шутят.
Мы прошли через ад, но выбрались оттуда.
Не без потерь, конечно.
Моя мама, Ева и Нико.
Я прочищаю горло, сидя во главе стола. В последний раз, если вообще. Они обращают на меня внимание, я улыбаюсь, когда Роза начинает обводить вокруг моего колена.
— Прежде чем мы уедем, я хочу сказать вам, ребята, как сильно я люблю каждого из вас. Я надеюсь, мама смотрит на нас сверху вниз, вместе с Домом, и улыбается. Ну, после того, как хмурилась из-за моего недавнего поведения. Она была единственной в своем роде. Она спасла нас. Именно она сделала нашу семью такой, какая она есть сейчас. Так что, мама, я скучаю по тебе. Мне так жаль.
Мой голос начинает дрожать. Роза встает и обнимает меня сзади за талию.
— У тебя все получится, Лука, — шепчет она, и я делаю глубокий вдох.
— Надеюсь, мы заставили тебя гордиться нами, мама. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы жить той жизнью, которой ты хотела для меня. Я наконец-то счастлив, — я поворачиваюсь к Розе, которая лучезарно улыбается мне в ответ.
— Я люблю тебя, — шепчу я ей.
Я поворачиваюсь к своей
Роза утыкается лицом мне в шею, ее теплые слезы капают мне на рубашку.
Вот почему мы уезжаем. Нам обоим нужно исцелиться, вместе. Нам нужно посмотреть мир, пожить какое-то время нормальной жизнью. Просто наслаждаться друг другом. Быть свободным и любить.
И когда мы будем готовы, мы вернемся, может быть, даже с целой кучей детей.
— И за следующего ребенка Руссо, — объявляет Келлер, и Сиенна краснеет.
— Ты беременна! — Мэдди вскакивает со стула и бросается к Сиенне.
— Да, правда, всего несколько недель.
— Поздравляю, — я киваю брату, который качает Дарси на коленях.
Видя их счастливыми, я понимаю, что все было не зря.
— Я хочу, чтобы у меня был брат! — говорит Макс, и я хихикаю.
— Ой блять, нам скоро придется открывать чертов детский сад, — бормочет Фрэнки, потягивая скотч.
— Может быть это хорошая идея. Никогда не знаешь, может быть, и у тебя будут еще дети? — я подмигиваю ему, и он выглядит по-настоящему ужаснутым этой мыслью.
— Абсолютно, блядь, нет.
Вой сирен снаружи привлекает мое внимание. Роза поворачивается к окну и хлопает меня по руке.
Фрэнки поправляет галстук.
— Я открою! — объявляет Макс. Келлер вскакивает и хватает его, притягивая к себе.
Я нежно усаживаю Розу к себе на колени.
— Что происходит, Лука? — спрашивает она, синие проблескивающие огни за окном освещают ей щеку.
— Я пойду, — говорит Грейсон. Он залпом допивает остатки скотча.
Мы сидим в тишине, в основном ради детей.
Входит офицер в сопровождении пяти вооруженных охранников. Его взгляд останавливается на Фрэнки.
— Мистер Фрэнсис Фальконе.
Он стоит с широкой, самодовольной улыбкой, поднимая руки в знак капитуляции.
— Мы арестовываем вас за убийство Марии Капри.
Мужчины позади него кладут руки на кобуры, когда Фрэнки шагает к нему.
Келлер прижимает Макса к груди, а я прижимаю Розу к себе.
— Продолжай, давай покончим с этим, — он протягивает запястья, словно уже бывал в подобной ситуации.
На его руках защелкиваются наручники. — Вот это то, что мне нравится, — бормочет он.
Я прикрываю рот рукой, чтобы заглушить смех.
— Я разберусь с этим, — поднимаю руку ему.
— Скоро увидимся, ребята. Счастливого пути. Вытащите меня вовремя, чтобы я смог прийти на свадьбу, — он подмигивает, прежде чем его уводят.
Это суровое напоминание о том, почему мы оставляем эту жизнь позади. Та жизнь, которую я хочу, подразумевает то, что я буду проводить каждую свободную минуту с Розой. Это было бы сложно сделать из тюрьмы.