Преданный
Шрифт:
— Не похоже на то, что на меня претендуют, — шепчу я, заслужив улыбку.
— Я не могу тебя поласкать, Лука. У тебя только что была серьезная операция, тебя пырнули ножом, должно быть, тебе очень больно, — говорит она, проводя пальцем по моей челюсти.
— Да, больно, но это не имеет значения.
— Что мне сделать, чтобы показать тебе, что ты важен?
— Что ты имеешь в виду? — спрашиваю я, морщась из-за бинта, когда я ложусь на спину.
Ее руки гладят мою щетину. — Внизу у тебя целая комната людей, которые готовы рискнуть своими жизнями
Я не могу с ней спорить. Я знаю, что это должно прекратиться. Скоро мне предстоит принять важные решения в жизни. Но одно останется неизменным. Роза всегда будет на первом месте в этом списке.
— Я знаю, детка. Я никогда не перестану ставить тебя на первое место, но обещаю, что буду держаться на втором месте. Как тебе это?
— Хм, — она притворно дуется. — Ну, похоже, мне тоже придется поставить тебя на первое место в своем списке.
Она быстро целует меня, оставляя стонать, когда высвобождается из моих объятий и слезает с кровати.
— Куда ты идешь? — без нее подушка кажется еще холоднее.
— Как я уже сказала, ставлю тебя на первое место. Тебе нужен врач, наверное, тебе нужно обезболивающее? Ты был слишком занят, ставя меня на первое место, и, скорее всего, лежал там в абсолютной агонии.
Я прикусываю губу изнутри, чтобы сдержать ухмылку. Эта женщина знает меня лучше, чем я сам.
— Я права, не так ли? — теперь она стоит рядом со мной, уперев руку в бедро и приподняв бровь.
— Возможно, — я в абсолютной агонии.
— Если честно, — она разводит руками. — Я сейчас вернусь.
— Как насчет последнего поцелуя перед уходом? — я улыбаюсь ей, и она возвращается ко мне.
— Пожалуйста, давай больше никогда не говорить этих слов? — она всхлипывает, и мне хочется вскочить с кровати и обнять ее. Я не могу, и это бесит меня.
— Больше никогда.
Она наклоняется и снова целует меня, но на этот раз, несмотря на жгучую боль, я хватаю ее за затылок и углубляю поцелуй.
— Я люблю тебя, — шепчу я ей в губы, закрывая глаза, когда она прижимается своим лбом к моему.
— И я люблю тебя.
Следующие несколько дней проходят в тумане глубокого сна, до такой степени, что я, по сути, мог бы проснуться в альтернативной вселенной и обниматься с Розой.
Она не отходила от меня. Моя идеальная маленькая медсестра.
Но сегодня тот день, когда я начинаю воплощать планы на наше будущее.
Фрэнки был занят тем, чтобы собрать наших людей, ожидая, когда Романо приземлится в Нью-Йорке.
Война еще не закончилась. Но моя борьба закончена.
У меня скручивает живот от страха.
— Роза, детка.
Ее рука скользит вниз по моей груди, останавливается, когда касается моих бинтов, я вздрагиваю в ответ. Может, они и заживают хорошо, но это больно.
— Ты не могла бы мне помочь одеться?
Я откидываю одеяло и вижу ее обнаженное тело, прижатое к моему боку, и стону, размышляя, могу ли я отложить встречу еще на пять минут, чтобы она села мне на лицо.
Она приподнимается, ее сиськи теперь находятся на одной линии с моими губами, поэтому я наклоняюсь вперед и беру в рот один из ее розовых сосков.
— Я думала, ты хочешь одеться? — она пытается подавить собственное желание в своем голосе, но не может.
— Да, может быть, сразу после завтрака? — я одариваю ее своей лучшей улыбкой.
— Ты иди, займись своими делами, а потом я вся твоя на весь вечер. Как тебе такое?
— Хм, — я постукиваю себя по подбородку, притворяясь, что обдумываю свое решение.
— Никаких «хм», — она с усмешкой отступает от меня, зная, что я не могу преследовать ее прямо сейчас.
— Попробуй это сделать, когда я поправлюсь, Роза. Ты не сможешь избавляться от меня.
— Хорошо, — она подмигивает и натягивает одну из моих черных футболок, которая висит на ней, как платье.
— Тебе обязательно надевать мою? Это нечестно, когда я не могу сорвать ее с тебя.
Она закатывает глаза и хватает мои серые спортивные штаны и черную футболку.
Она протягивает мне руку, чтобы помочь мне подняться. Она осторожно надевает мою футболку. Когда она натягивала мне на грудь, я хватаю ее за запястье и смотрю на нее снизу вверх.
— Спасибо тебе, tesoro.
Не могу лгать, это немного задевает мою гордость. То, что она одевает меня, помогает мне дойти до ванной. Меня убивает то, что она была свидетелем того, в каком состоянии я был. Пока она держится, но завтра я запишу ее к доктору Дженкинсу. Ей нужно будет где-то выплеснуть свои эмоции. Я всегда буду рядом с ней, но она также должна найти в себе силы, особенно когда до нее дойдет то, что ее сестры больше нет.
— Тебе не нужно меня благодарить. Я люблю тебя, несмотря ни на что. Ты видел меня в худшем виде и все равно любил, помнишь? — она целует меня в нос.
Я никогда не забуду то время. Боль, через которую она прошла, намного сильнее, чем несколько ножевых ранений.
— Ты гораздо сильнее меня.
Она качает головой и смеется. — Ты действительно можешь так говорить, когда целую неделю придерживал мои волосы, пока меня рвало? Или когда ты прижимал меня к себе, когда мне снились кошмары? Боже, я была так сломлена, не так ли?
Она склоняет голову. Я взял ее за руку, прижимая к своей щеке.
— Я любил тебя тогда, люблю тебя и сейчас. Не имеет значения, как мы сюда попали. Ты никогда не была сломлена, Роза. Ты мое идеальное маленькое сокровище. Только мое.