Преданья старины глубокой
Шрифт:
Воистину чудо-оружие, достойное истинного героя.
– Он принял хозяина, – хмуро подытожил Яромир, глядя на княжича, скачущего по поляне, словно мальчишка с деревянным мечом. – Теперь будет верно служить до самой смерти.
– Чьей смерти? – остановился Иван.
– Твоей, наверное. Или его. Мечи тоже порой умирают, и кладенцы в том числе. Ладно, хватит баловаться – заверни лучше в тряпицу, что ли…
– А ножен к нему нету?.. – нахмурился Иван.
– А ты что – их видишь? – усмехнулся Яромир. – Может, по-твоему, тут второй камень стоять должен – с ножнами? Ничего, доедем
Клинок в руках Ивана замерцал, по нему поплыли яркие разводы.
– Чего это он? – не понял новый владелец.
– Требует не абы какие ножны, а самые дорогие и нарядные, – фыркнул Яромир. – Да еще и грозится сбежать, коли не по его выйдет…
– Ишь, какой! – возмутился Иван.
– А ты думал?.. У него, сам видишь, характерец имеется, не хуже человечьего…
– Ладно, добудем ему ножны… – задумчиво поглядел на меч княжич. – Слушай, а я вот чего-то понять не могу…
– М-м-м?..
– Говоришь, Росланей-великан десяти сажен росту был?
– Ну. И что?
– Да как-то оно не того… – почесал в затылке Иван. – Во мне даже одной-единственной сажени нет, а мне этот меч как раз по руке, будто под меня и делали… Как же им этакая орясина сражалась? Он же у Росланея в руке не больше щепки должен был быть…
Яромир озадаченно нахмурился. Посмотрел на переливающийся радугой Самосек. Перевел взгляд на глупо моргающего Ивана. Снова на Самосек. Снова на Ивана. Действительно, как-то странно – чтоб такой великанище, да вдруг обычным человеческим мечом рукопашничал… Такому впору сосну вместо копья ладить, столетний дуб вместо булавы пользовать…
– Да, не то что-то… – признал он. – Тут, поди, сам Родомысл [23] не додумается – как такое могло быть… Выходит, врет где-то сказание… Только вот поди угадай, где именно, и как у них по правде дело было…
– А ты не знаешь?
– Я – не знаю. Да ладно, бес с ним! Встретим кого-нибудь, кто сам там был – да вот хоть того же Кащея! – так у него и спросим. А пока – чего зря голову ломать?
Солнце уже коснулось небозема краешком, когда огромный серый волк с всадником на спине вновь выбежал на лесную тропу. Трава едва заметно приминалась могучими лапами – он словно бы не бежал, а летел над землей. Всадник бережно баюкал в ладонях булатный клинок, еле заметно мерцающий в вечернем сумраке.
23
Бог мудрости и красноречия, покровитель законов, податель добрых советов.
– Слушай, а мы туда едем? – забеспокоился Иван, не узнающий окрестностей. – Ратич отсюда на полуночь лежит!
– А ты зачем к брату? – ответил вопросом на вопрос Яромир. – Просто в гости?
– Не-а! – гордо вытянул подбородок Иван. – Самобрат мой старший, Глебушка, повторно жениться надумал! На носу-то у нас что, а?..
– Грязь у тебя на носу, – рассеянно ответил волколак, повертывая голову к седоку. – В земле измазался, что ли?
– Да я не про то! – обиделся Иван, утираясь рукавом. – Осенний мясоед у нас на носу – самое время невесту под венец вести.
– У князя Всеволода дочку сосватать решили? – сразу догадался Яромир. – Думаешь, отдаст?
– А чего б ему не отдать-то?! – возмутился Иван. – Все уж давно обговорено! Чай, не золотарь деревенский сватается – великий князь тиборский! Наш Тиборск, может, и победнее их Владимира будет, да только у Всеволода этих дочек четыре штуки! Да сынов аж восемь!
– И еще двое в младенчестве померли, – лениво добавил Яромир.
– Во-во! Куда ему столько – с кашей съесть? Чем наш Глеб его дочке не жених?
– До Покрова дня свадьбы не играют, – задумчиво заметил оборотень. – Еще почти три седмицы.
– Ну так куда торопиться-то? Игорь вот тоже недавно женился – в летний мясоед, аккурат после Петрова дня… Погощу у них с Василисой седмицу-полторы, а там уж двинемся, благословясь…
– Понятно… Ну, раз уж ты никуда не торопишься – сослужи-ка мне, Иван, еще одну службишку… Из принады подлой ты меня вызволил – ну так доведи дело до конца, а я уж тебе век благодарен буду, сполна за помощь отплачу, не сомневайся. Надо же меч твой новый в деле опробовать, а?
– Конечно, надо! – согласился княжич, поглаживая рукоять. – Что за службишка?
– Да пустячок… – усмехнулся Яромир. – Ножичек один возвернуть… украденный… Как раз для Самосека работенка…
Деревья впереди расступились, открывая еще одну поляну. С одного конца примыкает травяное болото, с другой – сплошной угрюмый ельник.
А в самой середке возвышается удивительное и жутковатое строение – почерневшая ветхая изба на огромных куриных лапах.
Глава 5
Ночь выдалась прохладная и ветреная. Весь Ратич сладко спал. Над кремлем разлилось дремлющее умиротворение, в княжеском тереме царила тишина и спокойствие.
Два пожилых гридня, сторожащие княжеские хоромы, сонно клевали носами. Тяжелые остроконечные шеломы лежали на полу – и так уже плеши из-за них, окаянных! Конечно, окажись здесь князь или воевода – досталось бы стражам на орехи, да только воевода сейчас третьи сны видит, а князь вовсе незнамо где. Может, и помер уже…
Дружина у князя Игоря не самая большая – двести гридней всего. Ну так он князь младший, подколенный – вот у брата его, Глеба Берендеича, сила так сила! В великокняжеской дружине Тиборска одних только гридней тысяча двести, да еще отроки, да мечники, да детские, да тиуны! А еще ведь малые дружины боярские, да ополчение земское и городское, да наемники чужеземные…
Силища!
И ничего не попишешь – Кащеево Царство под боком, в любой день вороги напасть могут. Ну и другие соседи тоже, конечно, не лаптем щи хлебают – и от владимирцев набеги бывали не раз, и от новгородцев, и чудь заволочская вечно нос не в свое дело сует… Да и свои же тиборчане тоже порой могут ежа подложить – вон, три года назад Кладень с чего-то взбунтовался, пришлось им по шапке дать…