Предать нельзя Любить
Шрифт:
– Поясни, - просит снисходительно.
– Когда… - вздыхаю и мотаю головой. – Нет, если у меня имеются свободные деньги, я сразу же отправляю их на счет одного приюта для животных. Его открыли двое моих знакомых. Так вот, стоимость живописи, которую вы разместили над чашками с сахарницей, это бюджет такого приюта примерно на полгода. Абсолютно дурацкая трата денег, которые могли бы пригодиться.
– Надеюсь, ты не будешь вспоминать про детей в Африке или про морских китов с их убывающей
– Нет, - давлю смешок. – Об этом не буду.
– И почему же? Они тоже недоедают, вообще-то, - разводит руками.
– Всё просто, Арсений Рудольфович. Я чувствую ответственность только за тех, кто меня окружает. Невозможно помочь всему миру, он слишком огромный. Но мы можем взять на себя заботу о тех, кто в зоне досягаемости.
– Логично, - кивает он и откидывает голову на спинку кресла. Болезненно дышит.
Тело чуть съезжает с кресла, приковывая к себе внимание.
– Чем вы лечитесь? – спрашиваю в третий раз, разглядывая мощный кадык.
– Каким-то порошком, который нашел в офисе, - отвечает тихо.
– А где у вас аптечка?! – озираюсь.
– У меня нет аптечки, Арина. Я никогда не болею.
Закатываю глаза.
– Как Питер Пэн? – спрашиваю с легкой улыбкой.
– Не дерзи, - произносит глухо.
Вдруг становится его жаль. Жалость не приемлю от других, но сама орошаю им окружающих получше всякого пульверизатора.
– Я схожу в аптеку, - быстро поднимаюсь, чуть не упав из-за узкой юбки. – Скажите, что у вас конкретно болит? Может врача вызвать?
– Господи, угомонись, - морщится от боли.
Подхожу к Арсению ближе и вглядываюсь в мужественное лицо. А потом прикладываю руку к широкому лбу. Задерживаю дыхание, потому что это прикосновение отдается чем-то тяжелым внизу живота.
– Блд, - шипит Дракула, расслабляясь под моей рукой.
В первый раз слышу от него крепкое слово. Обычно он более уравновешенный.
– У вас жар, - говор важным докторским голосом. – Горло болит?! Кашель, насморк?
– Футболку снимать надо? – спрашивает Арсений, приоткрыв один глаз.
Нервно сглатываю слюну, быстро пробегаюсь по накаченным мышцам на твердой груди и заливаюсь краской.
– Это лишнее, - скромно отвечаю.
С неохотой снимаю ладонь с горящего лба и отправляюсь в прихожую.
– Куплю вам всё и сразу, раз вы такой вредный.
– Ар-рина, - рычит он из комнаты.
– Скоро буду, - говорю, отпирая дверь.
Выхожу из подъезда и решаю сначала добраться до дома, чтобы переодеться и покормить собак с Тасей. Быстро совершаю привычные действия, наполняю в миску и бегу к шкафу.
Натягиваю джинсы и короткий топ, сверху надеваю желтый вязаный свитер.
Взяв деньги из шкатулки, прячу их в рюкзак. Благодарю
В аптеке приобретаю всё и сразу. Градусник, противовирусное, таблетки от жара, сироп от кашля, подумав добавляю перцовый пластырь. Затем заворачиваю в супермаркет и покупаю куриную грудку с мелкой вермишелью.
Если Арина Плевако хочет помочь её не остановить. Даже, если она потратит все свои оставшиеся деньги.
Быстро взлетаю на третий этаж и жму на звонок. Это оказывается бесполезным, потому что никто так и не открывает. Дергаю ручку двери, которая, на удивление, открыта.
У человека квартира нафарширована побрякушками покруче какой-нибудь Третьяковки, а он двери не запирает. Странная безалаберность для юриста.
Прохожу внутрь и проворачиваю пару раз замок. Скинув кеды, шагаю в гостиную. Никого нет.
Направляюсь вглубь по коридору до массивной двери и стучусь в неё:
– Арсений… Рудольфович, - зову ровным голосом, но ответа нет. Опускаю ручку и заглядываю внутрь.
Мой начальник спит. Обнаженный по пояс. Зажмуриваю глаза.
Живо отыскиваю кухню. По-хозяйски проверяю холодильник, который оказывается совершенно пустым.
Кастрюля с водой быстро оказывается на плите. Пока мясо варится, решаю прибрать посуду в гостиной.
Вообще, мне это несвойственно, думаю я, тихонько посмеиваясь. У меня дома такие чашки из-под кофе могут простоять пару дней. Видимо, близкое присутствие Зануды Рудольфовича творит со мной чудеса.
Когда куриный бульон с вермишелью наконец-то готов, снова иду в святая святых хозяина квартиры.
Легонько стучусь и тут же отворяю дверь со стойким желанием его разбудить. Нужно принять таблетки, иначе завтра будет хуже.
– Арсений Рудольфович, - шепчу несмело.
Он лежит на спине и… да, он всё ещё без футболки.
У моего парня отличная фигура и я не дура, прекрасно знаю, как сложено мужское тело, но то, что обычно скрывается под белыми рубашками, меня до глубины души поражает.
Пытаясь не смотреть ниже, разглядываю короткие волоски на груди, и прикладываю ладонь к небритой щеке своего босса.
Черт. Его тело кипит и плавится.
Быстро несусь в прихожую за пакетом из аптеки и на кухню за стаканом воды. Засовываю градусник в подмышку. Тридцать восемь и девять. Офигеть, блин.
– Арсений Рудольфович, - трясу его за плечи. Кончики пальцев покалывает от того, насколько приятная у него кожа на ощупь.
Он разлепляет глаза и непонимающе осматривается.
– Вам надо принять таблетки, иначе вы сгорите.
– Какие таблетки? – хмурится сквозь сон. – Опять ты?! Везде ты, Плевако!