Предатель крови
Шрифт:
— Что ж, — сказал он, — тогда — доброй ночи.
— Доброй ночи, мой лорд.
Когда дверь за ним закрылась, Хеди выждала, пока в коридоре не затихнут его шаги. Тогда она метнулась к двери, чтобы запереться, но обнаружила, что в замке изнутри нет ключа. Не сводя глаз с двери, Хеди отступила к кровати.
Она всем сердцем надеялась, что Эмель не заставит себя ждать.
Вельстил брел ночными переулками Веньеца, столь глубоко погруженный в раздумья, что почти не замечал, как мелькают, оставаясь позади, однообразно убогие домишки. Он старательно отгонял второстепенные мысли, желая сосредоточиться на главном.
Что бы ни требовалось
Наилучшее, что мог бы предпринять сейчас Вельстил, — ослабить охрану замка и помочь убийцам Дармута, когда они примутся за дело. Когда замысел такого рода уже приведен в действие, ключевое событие должно случиться в считаные дни, иначе малейшее промедление грозит неминуемым разоблачением. Все, что нужно сделать Вельстилу, — отвлечь на это время Магьер, а уж потом ни ей, ни Лисилу не будет смысла оставаться в Веньеце. Надо надеяться, что и вздорная идея отправиться в земли эльфов лопнет как мыльный пузырь. Магьер снова двинется на поиски кольца, чтобы помешать ему, Вельстилу, найти его первым. Магьер снова, не сознавая того, послужит ему прилежной ищейкой.
Подумав об этом парадоксе, Вельстил помотал головой. Сколько же времени было потеряно впустую с тех пор, как Магьер покинула Белу! Одна мысль об этом приводила его в бешенство. Он остановился посреди улицы, вдруг сообразив, что заблудился. В торговых рядах, располагавшихся впереди, все еще было людно — горожане пили и болтали, не обращая внимания на пронизывающий холод.
Вельстил двинулся дальше — и удивился тому, каких усилий стоит ему каждое движение. Он был голоден, и его все сильней одолевала усталость. Слишком много времени прошло с тех пор, как он в последний раз поглощал чужую жизненную силу. Он отступил в проулок, в темноту, куда не доходил свет уличных фонарей, и оттуда наблюдал за редкими прохожими. В этот поздний час почти все они пошатывались на ходу — кто от выпивки, кто от усталости. Слух Вельстила уловил обрывки спора. Голоса приближались, и наконец Вельстил сумел различить слова.
— Ты же знаешь, Дени, моя цена — два медяка! — почти прокричала женщина. — И так было, есть и будет, ясно?
— Только не сегодня, — отозвался ее собеседник. — Ну нет у меня двух медяков, что ж делать? Отдам завтра.
Вельстил вжался в стену проулка, пропуская спорящих.
Молодая женщина с каштановыми, давно не мытыми волосами куталась в потрепанную шаль. Шаль едва укрывала ее плечи, выставляя на обозрение низкий вырез платья, вдобавок расстегнутого на две верхние пуговицы. За время разговора женщина дважды закашлялась.
— Ты прекрасно знаешь, что я не обслуживаю в долг! — отрезала она.
Мужчина, который шел за ней по пятам, был в длинном кожаном доспехе, на котором почти не осталось нашитых железных колечек. Он одним шагом нагнал женщину и крепко обхватил ее за талию.
— Да ладно тебе, Эллис, пойдем! У меня припасена для нас теплая кровать. Все лучше, чем мерзнуть тут да поджидать денежного клиента — в такой-то поздний час!
Женщина чувствительно двинула его локтем и вырвалась из его объятий. Он с раздраженным видом опустил руки, развернулся и зашагал прочь один. Женщина фыркнула и решительно направилась к торговым рядам.
Вельстил оторвался от стены, шагнул вперед:
— Барышня!
Шлюха
— Я могу предложить не только теплую кровать.
Женщина двинулась к нему развинченной походкой, привычно растянув губы в кокетливой улыбке. На ней было лиловое платье, изрядно выцветшее и все в пятнах. Просто удивительно, подумал Вельстил, как она не замерзла до смерти в одном этом платье и ветхой шали. Кожа у нее была желтоватого, нездорового оттенка.
— Скучаем? — игривым тоном осведомилась она.
Стоя на входе в проулок, Вельстил распахнул плащ:
— Поди сюда. Я тебя согрею.
Женщина заулыбалась шире и уверенно зашагала прямо к нему, решив, видимо, что ей повезло отыскать знатного клиента. Вельстил отступил дальше в проулок, твердо решив как можно меньше прикасаться к ней.
Женщина последовала за ним в темноту. Прежде чем она успела сказать хоть слово, Вельстил кулаком, затянутым в перчатку, ударил ее в лицо. Голова женщины дернулась вбок, точно у тряпичной куклы. Изо рта и носа брызнула на стену проулка кровь. Вельстил окаменел, вдруг испугавшись.
Он ударил слишком сильно, не смог сдержать нараставшей в нем ярости. Если удар убил шлюху, значит, все его старания были напрасны.
Она безвольно завалилась на бок, сползла по стене и ничком рухнула на землю. Вельстил торопливо распахнул восприятие — и тут же облегченно вздохнул, уловив едва слышный стук ее сердца.
Длинные каштановые пряди, взметнувшись в падении, распластались над головой женщины, изо рта на промерзшую землю вытекала струйка крови. Вельстил не сводил глаз с ее обнажившейся шеи, с темно-красной струйки, которая превратилась уже в ручеек.
Злость на Магьер на миг лишила его рассудка. Он вспомнил, как Чейн рвал зубами горло своей жертвы, — и тут же ощутил, как растет в нем затаенное желание поступить так же.
От этого приступа необузданности Вельстил содрогнулся. Больше он не допустит, чтобы действия Магьер лишали его самообладания! Вельстил замер, глядя сверху вниз на неподвижную женщину, и стоял так, покуда к нему в полной мере не вернулось привычное хладнокровие.
Опустившись на колени, он достал из дорожного мешка шкатулку орехового дерева, покрытую искусной резьбой. Изнутри шкатулка была выложена мягкой тканью, и на этом ложе покоились три железных стержня длиной с ладонь, небольшая бронзовая чаша и пузатая бутыль из белой глины, с обсидиановой пробкой. Вельстил вынул стержни — на каждом из них посередине была петля — и составил их в маленький треножник. Внутренняя поверхность бронзовой чаши была покрыта до самого верха концентрическими кругами, а между кругов были начертаны магические символы. Вельстил бережно установил чашу на треножник.
В белой бутыли была трижды очищенная вода, которую Вельстил кипятил в специально подготовленном медном сосуде всякий раз, когда у него была возможность обновить содержимое бутыли. Он выдернул пробку и налил в чашу воды — ровно до середины.
Затем Вельстил перекатил шлюху на спину. Как много жизненной силы теряется при простом кормлении и как мало ее на самом получает кормящийся вампир! На самом же деле существование Детей Ночи поддерживает не кровь, но жизненная сила, которая вытекает из жертвы вместе с кровью. Способ Вельстила куда более эффективен… и куда менее отвратителен. Вынув кинжал, Вельстил аккуратно ввел его лезвие между приоткрытых губ женщины и собрал на самом острие крохотную лужицу крови. Наклонив кинжал над чашей, он уронил в воду одну — всего одну — каплю крови.