Предатель крови
Шрифт:
Мы спорить не стали. Том ушел вперед вместе с не отлипающей от него Джинни (я уже как-то смирился с мыслью о том, что стану шурином Темного лорда, но каким ударом это будет для родителей!), за ним шли Невилл с Луной, а мы с Миллисентой поотстали.
— Рон, — сказала она после долгой паузы, — знаешь, мне показалось, будто…
Я молчал, ожидая продолжения.
— Будто де Линт — не совсем тот, за кого себя выдает, — сказала она, и я чуть не полетел в сугроб от неожиданности.
— Почему ты так решила?
— Не знаю, — покачала она головой. — Вроде бы обычный пятикурсник, но иногда кажется, будто он все знает наперед!
— У него талант к прорицаниям, —
— Это не то, — покачала головой Миллисента. — Одно дело — что-то предвидеть, а другое — знать наверняка. Вот де Линт точно знает, я сколько раз замечала… Как так? Или это… тайна?
Я помолчал, потом решился.
— Тайна, — сказал я. — Не моя, извини.
— Его?
— Да, — кивнул я. — Ты права, он не совсем тот, кем кажется… Но я не могу тебе ничего сказать, прости.
— Не надо извиняться, — серьезно ответила Миллисента и поправила выбившуюся из-под шапки темную прядь. — Я не буду больше спрашивать. Поговорим лучше о чем-нибудь другом. Например… Объясни мне, наконец, как решать пятую задачу, которую задала МакГонаггал на каникулы? Джинни с Луной ее решили, а я не могу… Списывать не хочется, мне нужно вникнуть!
— Объясню, — кивнул я, выдохнув с облегчением, — там ничего сложного нет, просто надо применить нетрадиционный подход… Дойдем до гостиной, я тебе нарисую, что да как, на словах тне получится…
Конечно, я рассказал ей, как решать задачку, потом завалился спать, а утром, увидев пустую гостиную, сообразил, что начались каникулы, и все разъехались по домам. Какая тишина! Просто мечта!
— Зачем, спрашивается, украшать замок, если все это великолепие видит всего лишь пара-тройка учеников? — зевнул Том, взглянув на убранство Большого зала, и добавил: — Как жрать-то хочется… Шевелитесь, парни!
В Большом зале был накрыт только один стол. За ним уже сидели Дамблдор, МакГонагалл, Снейп, Спраут и Флитвик, а также смотритель Филч, надевший вместо своего обычного коричневого пиджака очень старый и, похоже, слегка поеденный молью фрак. Еще за столом восседали двое чрезвычайно взволнованных первоклашек, однокурсник Тома (вечно я забывал его фамилию), ну и Поттер с Грейнджер.
— Счастливого Рождества! — приветствовал нас Дамблдор. — Поскольку нас так мало, мне показалось глупым сидеть за отдельными столами… Садитесь, садитесь!
Мы чинно расселись. Забавно было обедать за одним столом с преподавателями!
Дамблдор оставался верен себе — раздавал хлопушки с сюрпризами и всячески веселил публику. Правда, выходило скверно. Лично меня больше занимал обед: он был настолько хорош, что я чуть не прозевал явление профессора Трелони, только краем уха услышал ее вопрос насчет профессора Люпина. Тот снова отсутствовал по болезни, и я увидел хищную улыбку Тома. И, немного подумав и сопоставив факты, кажется, понял, чему так радовался наш недоделанный темный лорд…
Но даже эта догадка не затмила новости, которую принес один из восторженных первоклашек (Том приманивал их на конфеты): кто-то подарил Поттеру шикарную дорогущую метлу взамен погибшей, но ее отобрали, чтобы разобрать по прутику. Было подозрение, что «Молнию» прислал крестнику беглый Блэк, чтобы таким замысловатым образом угробить парня…
— Дебилы, — сказал Том, выслушав все это, одарил мальчишку полосатым леденцом и выпнул за дверь. — Даже если Блэк чокнулся, то не настолько! Смыться из Азкабана, добраться до Хогвартса и прислать крестнику метлу? На какие шиши он ее купил?
— Отжал у кого-нибудь, — пожала плечами Джинни, разрисовывавшая себе ногти крохотными нетопырями. У Луны они были украшены сиреневыми маргаритками и почему-то мухоморчиками.
Я
— Угу, — кивнул Том. — Так или иначе, спятил.
Он задумался о чем-то, а мы не стали выспрашивать, о чем именно. Когда Риддл вот так уходил в себя, лицо у него делалось совсем взрослым и очень невеселым. Я тогда старался уйти подальше и утаскивал с собой Невилла, Луна сама прекрасно чувствовала, когда нужно оставить человека в покое, ну а Джинни… Это Джинни. Указывать ей, что делать, я уже не рисковал. Вообще-то, я теперь в полной мере осознал, что такое блэковский темперамент: сестренка унаследовала если не внешность по той линии, так характер уж точно!
Жаль, бабушка Цедрелла так и не ответила. Лишь бы ее удар не хватил от нашего письмеца и поздравления с Рождеством…
Однако сюрприз на Рождество мы все-таки получили: рано поутру прилетела незнакомая сова с внушительным посланием от… Перси! Мы с Джинни чуть не подрались, пока потрошили конверт, а потом долго ругались — в письме оказалась всего пара фраз.
«Счастливого Рождества! — писал наш блудный братец. — Я устроился счетоводом в заповеднике, спасибо Чарли и Биллу. Бухгалтерия тут в ужасном состоянии, пока привел всё в порядок, чуть не умер. Но люди замечательные! Драконы тоже (жаль, меня к ним близко не подпускают). Передайте родителям, что экзамены я буду сдавать в Дурмштранге в следующем году, у них немного другая программа, догоняю. Удачи, мелюзга!»
Вместо подписи красовалась забавная очкастая драконья мордаха на фоне гроссбуха. Не замечал я прежде за Перси склонностей к таким шуточкам!
Кстати, рисовал он не хуже меня. Наверно, о чем-то это да говорило…
Глава 34. Корреспонденция
Каникулы промелькнули, будто и не было их. Подарки от миссис Лонгботтом в этом году оказались очень полезными: косметика для девочек для Джинни и Луны (ну а что, краситься им рано, а ухаживать за кожей нужно, Миллисента подтвердила и утащила их разбираться со всеми этими баночками и флакончиками), редкие книги для нас с Невиллом и отдельно — ни к чему не обязывающий сувенир для Тома. Это был ежедневник на будущий год. В черной кожаной обложке с серебряным тиснением. Том, увидев подарок, хохотал до слез, и на открытку миссис Лонгботтом ответил прочувствованным благодарственным письмом — он умел быть куртуазным, когда хотел.
Миллисенте родители прислали уйму всего, от сладостей (которые она мужественно раздарила первокурсникам, явно взяв пример с Невилла) до книг и каких-то девчачьих мелочей, в это я не вникал. Я, к сожалению, мог подарить ей только открытку и одну-разъединую хризантему, но она была воспитанной особой, а потому обрадовалась так, будто я пригласил ее в Париж. Ну и она одарила нас милыми, ни к чему не обязывающими сувенирами. Ясно же было, что отдариться чем-то мы не можем!
Луна преподнесла всем безделушки собственного изготовления, Невилл — симпатичные пустячки, а Джинни — вязаные салфеточки. Правда, когда я сказал ей, что она идет по стопам мамочки, то едва не получил вязальным крючком в глаз. Все-таки с самоконтролем у сестренки еще было не очень… И, кстати, Тому она подарила варежки, а не дурацкую салфетку! И еще меня подмывало спросить, кто это анонимно прислал Дамблдору полосатые шерстяные носки гриффиндорской расцветки (он ими хвастался за ужином), но я не стал. И так ясно…