Предатель. Ты не узнаешь о дочери
Шрифт:
– Ай, – всё же не выдерживает он. – Ты папе хочешь сливу вместо носа? – жалобно стонет он.
– Нось! – кивает Соня.
– Меня тогда мама любить перестанет. Кому я буду нужен с таким носом?
– Не наговаривай, – смеюсь я. – Я тебя с любым носом буду любить, – наклоняюсь, целую его в губы.
Чувствую лёгкий шлепок по руке. Отрываюсь от Серёжи. Соня смотрит на меня хмуро.
– Дочь, ты что, ревнуешь? – смеюсь я.
– Па-па Сёнь, – требовательно заявляет она.
Сёнь, это Соня, а значит, папа только её. Маленькая собственница, наклоняется и тоже пытается целовать Серёжу, слюнявя ему лицо.
– Фу, доча, прекрати. Найдёшь себе принца, будешь его облизывать, – смеёмся он. – Хотя нет, облизывай лучше меня. Принца я к тебе не подпущу.
– Оба вы ревнивцы, только она спрашивать тебя точно не станет, кого ей целовать.
– Так, давай мы вспомним об этом лет через двадцать, не раньше, – морщится Сергей.
– Что-то ты много накинул. Думаю, всё начнётся лет в четырнадцать.
– Гась! – втыкает пальчик Соня Серёже в глаз.
– А, чёрт! Да уж, пожалуй, двадцать лет я с вами не проживу. Дочь, ты хочешь, чтобы папа ослеп и не видел твои безобразия?
Она недавно выучила, где глазик, носик, но раньше она на кукле показывала, а папа оказался более нежным.
– Ух, – тянется малышка к его уху цепкими пальчиками.
– Стоп, – ловит он её ручку. – Оставь мне хоть уши, доча. Давай, ты на кукле мне покажешь, хорошо? Где у куколки ушко?
– Неть, – упрямо машет головой – Папа!
– Вот как с вами женщинами спорить, а? – беспомощно смотрит на меня Сергей.
– А с нами не нужно спорить, – улыбаюсь я. – Нас нужно любить!
Спасибо всем, кто был со мной!
Конец