Предатель
Шрифт:
— Так то принцесса. А не дочь наёмницы. И в отличие от многих я не считаю, что ты в меня влюблён.
— Даже так?
— Я хорошо чувствую фальшь, Конрад. И я хорошо ношу маски. Так что ты можешь обмануть их всех, но не меня — ты не похож на пылкого… или безумного влюблённого.
— Но ты мне действительно нравишься, — сказал я.
Романович чуть не поперхнулась, покраснела, оступилась, но я закрутил её, превращая это в элемент танца.
— Только не выдумывай лишнего, — улыбнулся я. — Я же не предлагаю тебе руку и сердце. Ты хороший человек, Ольга, ты мне нравишься,
— Ты всё ещё ходишь вокруг да около, — проворчала Романович, отводя взгляд.
Я проделал дорожку шагов вперёд. Поворот, пара пируэтов с ногами — не помню уже как точно называются эти движения…
— Ладно, давай начистоту. Твоя помолвка рано или поздно всё равно бы распалась. Вот только тебя бы ославили злодейкой-ревнивицей, мешавшей красивой истории любви простолюдинки-святой и наследного принца. Ты вернулась бы в свою Волынь, где бы стала лишней. И если бы не я, это просто случилось бы позже. Через год, через два — когда у тебя уже не было бы времени продумать, как скрыться от своей семейки. И ты это сама прекрасно понимаешь.
— Да, — тихо произнесла Ольга.
— И когда я говорю лишней — это значит, что тебя бы убрали. Плаха, монастырь, апоплексический удар — не суть важно. Потому что королевы не терпят бастардов мужа от чужих женщин. И это ты тоже понимаешь.
— Да.
Как же всё-таки приятно хоть иногда говорить правду, а не рассказывать собеседнику удобную для него версию…
— Но тебе, что тебе с этого?
— Грядёт война, — будничным тоном уронил я. — Война, которой ещё не бывало. И западные княжества сыграют в неё важную роль.
— Ты о новой войне с Пактом? — уточнила Романович. — Но они проиграли обе прошлые.
— Немного не так. Последнюю войну Пакт не проиграл — он её не выиграл.
— А есть разница?
— Разница огромна. Крепости Богемии оказались не столь уж и неприступны, как считалось до этого, просто у алеманцев было слишком мало штурмтрупперов. Пока мало. Но теперь они сидят думают, как взять реванш, пока вы почитаете на лаврах. Пока вы грызёте друг друга. Пока вы сидите и думаете, что победа окончательна. И когда на восток двинутся дивизии Пакта, то кто бы их встретил? Мазовия во главе с этим полудурком Вышеславом, которому запудрила все мозги какая-то пигалица-выскочка? Волынь под пятой твоей стервозной мачехи? Раздираемая дрязгами Сейма Польша? Вольный Краков, которому где тепло, там и родина?
— И я повторюсь — что тебе с этого?
— Когда-то, — я улыбнулся. — Когда-то пределом моих мечтаний было прожить тихую жизнь на окраине мира, делая то, что делали мои предки тысячу лет… Убивать тварей, учить следующее поколение, жить дружно, пусть и небогато. Но сейчас я хочу большего.
— Амбиции?
— Всего лишь банальное желание выжить, ваше высочество. Новая большая война неизбежна, но кем её лучше встречать? Нищим провинциалом, от которого ничего не зависит, и которого либо сомнут, либо используют как захотят? Или кем-то важным? А где ещё не половить рыбку, как в мутной воде большой войны?
— Так я — всего лишь твой билет в счастливую жизнь? — фыркнула Ольга.
— Очень красивый билет, прошу заметить, — я разомкнул объятья, и мы сделали друг вокруг друга несколько шагов. — Но из всех, кого я встретил, ты самая слабая из сильнейших, а значит — тебе понадобится помощь. Верные люди. Команда. Те, кто сделают из принцессы королеву.
— А что если я не хочу быть королевой?
— Чтобы выжить тебе придётся ею стать. Ну, а потом решишь, что делать дальше. Можешь отречься в пользу младшей сестры или домашнего кота, возьми себе титул первой гражданки, хранительницы правды или… леди-протектора — это уже нюансы.
— Хорошо, с этим стало чуть понятнее. Ты одновременно и благородный, и расчётливый. Полезное сочетание.
И ведь я даже не кривил душой. Впервые за долгое время.
Я действительно решил, что ударить нужно туда, где всё и началось — на границе Конфедерации и Пакта, среди княжеств Запада.
Попытаться избежать войны или же наоборот — начать её раньше, пока тот же Пакт ещё не вошёл в силу. Расстроить старые союзы и создать новые, а начать с того, что есть под рукой — знаковая для Запада помолвка наследников Мазовии и Волыни.
Я знал, чем всё кончилось, и решил не пытаться сохранить это союз, убрав ту же Эглитис для начала… Да, я сделал это во многом из личных соображений — Ольга мне действительно симпатична, в отличии от Вышеслава. И три года — вполне достаточный срок, чтобы сделать здесь, в Москве из немного одинокой и не слишком конфликтной девушки будущую королеву.
Зачем примыкать к уже существующей княжеской дружине на правах новичков, если можно вставь во главе новой?
Быть может прозвучит самонадеянно, но я в своих силах сейчас уверен, как никогда. Накопить денег, собрать отщепенцев, заручиться поддержкой сильных, заиметь базу… И усадьба в Подмосковье будет здесь очень кстати.
Статус барона — это уже право набрать свой личный отряд, свою личную дружину. И причём это отдельно от графского титула Райнхарда… На который у меня тоже есть некоторые планы.
К концу обучения в Академии я рассчитываю накопить необходимое для старта. Ещё пару лет, и можно подготовить боевой отряд.
Мы же не собираемся завоёвывать всю Волынь, верно? Нужно просто вежливо попросить покинуть Галицкий дворец и возвести на престол достойного кандидата… Вернее кандидатку.
Несколько лет, чтобы изучить ситуацию в мелочах, спланировать и подготовить операцию, а затем претворить её в жизнь.
Ничего сложного. Убить Императора Пакта было куда труднее…
— Что ж… — сказала принцесса. — Тогда — следующий вопрос.
Поворот, Ольга толкнула меня ладонью в грудь, начала наступать, а я попятился.
— За день до дуэлей. Я видела, как ты миловался с этой… Эглитис. Что это вообще было?
Романович выглядела сердитой, но в то же время как-то понарошку.
Перехватил её руку, крутанул, опрокидывая принцессу и ловя её за талию, не давай упасть.
— Ревнуете, ваше высочество? — усмехнулся я, поднимая Ольгу обратно.