Предательство Борна
Шрифт:
Когда она постучала в стекло, Питер вздрогнул от неожиданности. Погруженный в свои мысли, он не заметил, как Сорайя подошла к машине. Это его еще больше встревожило, потому что в данной ситуации молодая женщина и так имела над ним серьезное преимущество. Всю свою работу в ЦРУ Питер просидел за столом. «Наверное, – мелькнула у него мысль, – именно поэтому я сейчас никого с собой не взял. Нужно показать себя с лучшей стороны своему духовному наставнику».
Питер открыл дверь, и Сорайя села в машину. Определенно, по ее виду никак нельзя было сказать, что она спятила.
– Я попросила тебя приехать сюда, – слегка задыхаясь, начала Сорайя, – потому что как раз здесь находится морг, где лежит тело Старика.
Питер слушал ее слова, как часть сна, явившегося ему. Еще когда Сорайя открывала дверь, он украдкой нащупал рукоятку пистолета. И вот сейчас, опять же словно во сне, он приставил дуло пистолета к виску молодой женщины и сказал:
– Извини, Сорайя, но сейчас ты поедешь в штаб-квартиру вместе со мной.
Двое террористов, поднявшихся на борт «Соверена», заморгали, привыкая к полумраку. Затем они оба поразились, узнав его.
– Фади, – пробормотал тот, что повыше. – А где Джейсон Борн?
– Борн мертв, – ответил Борн. – Я убил его в Миран-Шахе.
– Но Карим аль-Джамиль сказал, что он на борту самолета.
Борн показал чемоданчик с ядерным устройством.
– Как сами видите, он ошибся. Произошло изменение в планах. Мне необходимо срочно увидеться с братом.
– Будет исполнено, Фади.
Террористы не стали обыскивать самолет, не увидели летчика, связанного и с заткнутым ртом.
Когда они повели Борна к черному «Авиатору», тот, что повыше, сказал:
– Твой брат рядом.
Все сели в машину. Борн устроился сзади вместе с одним из террористов. Он старался как мог отворачиваться от огней, освещающих взлетно-посадочную полосу, – единственного источника света. До тех пор пока ему удастся оставаться в полумраке, все будет в порядке. Эти люди откликаются на знакомый голос, на знакомые жесты – в первую очередь необходимо убедить рассудок, а не глаз.
Покинув аэродром, водитель поехал на север и остановился рядом со зданием из черного кирпича, расположенным на некотором удалении от остальных. Пока террористы отпирали огромные стальные ворота, Борн успел разглядеть рядом со зданием гору шлака.
Внутри царила гулкая пустота. Перегородки отсутствовали. Масляные подтеки на бетонном полу говорили о том, что на самом деле в этом здании находился ангар. Свет, проникающий в открытую дверь и маленькие квадратные окошки высоко под потолком, быстро рассеивался в огромном пространстве, поглощенный необъятной тенью.
– Карим аль-Джамиль, – сказал высокий террорист, – на борту самолета находился твой брат, а не Джейсон Борн. Он снова вместе с нами, и у него ядерное устройство.
Из теней появилась человеческая фигура.
– Мой брат мертв, – сказал Карим.
Террористы, стоявшие за спиной Борна, напряглись.
– Я никуда с тобой не поеду, – решительно произнесла Сорайя.
Маркс собирался что-то ответить, но в это время задняя стена морга скользнула вниз.
– Это еще что за хреновина?..
Воспользовавшись его удивлением, Сорайя выскользнула из машины. Маркс хотел было броситься за ней, но тут увидел, как из подвала выехал лимузин директора ЦРУ. Начисто забыв про Сорайю, он включил передачу и поехал следом за лимузином. У Старика якобы были какие-то личные дела. Но какого черта он делал в морге?
Преследуя лимузин, Маркс смутно услышал, как Сорайя кричит ему, призывая развернуться. Он не обратил на нее внимания. Ну разумеется, что она ему скажет? Она же уверена, что Старика нет в живых.
Лимузин остановился на красный свет. Подъехав, Маркс опустил свое стекло.
– Эй! – окликнул он. – Питер Маркс, ЦРУ! Немедленно откройте!
Стекло водительской двери лимузина оставалось поднятым. Переключив передачу на парковку, Маркс выскочил из машины и застучал в стекло, размахивая удостоверением:
– ЦРУ! Откройте, черт побери! Откройте немедленно!
Стекло опустилось. Маркс успел увидеть Старика, неестественно прямо застывшего на заднем сиденье. Но тут водитель достал «люгер П-08», навел его Марксу в лицо и нажал на спусковой крючок.
От оглушительного выстрела у Питера лопнули барабанные перепонки. Раскинув руки, он отлетел назад и умер еще до того, как рухнул на мостовую.
Стекло поднялось, загорелся зеленый свет, и лимузин быстро тронулся с места.
Карим пристально разглядывал Борна.
– Этого не может быть. Брат, мне сообщили, что ты погиб.
Борн поднял чемоданчик.
– Однако, – сказал он, подражая голосу Фади, – я избежал гибели.
– Смерть неверным!
– Совершенно верно. – Хотя Борн сознавал, что перед ним Карим, ему было мучительно больно видеть лицо своего лучшего друга. – Мы снова вместе, брат!
Мартин предупреждал его, что из двоих братьев наиболее опасен Карим. «Он шахматист, – сказал Мартин. – Паук, затаившийся посреди паутины». У Борна не было никаких иллюзий. Как только Карим задаст какой-нибудь ключевой вопрос, ответ на который известен одному только его брату, маскарад будет окончен.
Это произошло быстро.
Карим поманил его к себе.
– Выйди на свет, брат, чтобы я после стольких месяцев смог снова на тебя посмотреть.
Борн шагнул вперед; ему на лицо упал яркий свет.
Карим стоял неподвижно, едва заметно покачивая головой, словно у него начался тик.
– Ты такой же хамелеон, каким был Фади.
– Брат, я привез устройство. Как ты можешь так ошибаться?
– Я случайно услышал, как один из агентов ЦРУ сказал…
– Случайно не Питер Маркс? – выпалил наугад Борн, потому что ничего другого ему не оставалось. Маркс был единственным в ЦРУ, с кем связывалась Сорайя.