Предавшие СССР
Шрифт:
Было ли руководство КГБ таким? Есть некоторые данные, хотя бы частично подтверждающие такую возможность. [303]
«У меня тогда возникло ощущение, что страны больше нет. Стало ясно, что Союз болен. И это смертельная, неизлечимая болезнь под названием паралич. Паралич власти». [304] Эти слова относятся к осени 1989 года, когда рушилась ГДР и когда подразделения советских спецслужб, находящиеся там, были брошены московским начальством на произвол судьбы. КГБ СССР не давала указаний, когда в этом нуждались их сослуживцы, находящиеся в ГДР. А слова эти, кстати, принадлежат подполковнику.
303
Восленский М. С., «Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза», М., «Советская Россия», 1991, с.400.
304
Геворкян
Это ли не косвенное признание возможности того, что руководства КГБ СССР оказалось неготовым к нестандартным решениям. [305]
В 1997 году Ксения Мяло отмечала: «…Когда сегодня пишет, что ему потребовалась неделя „Матросской тишины“, чтобы понять, что такое, то я не берусь комментировать подобную степень наивности руководителя столь специфического ведомства. Но если это так, то это просто ставит нас перед логическим выводом: при таком руководстве, при такой сознании и степени наивности, при таком фетишизме единоначалия происшедшее было неизбежным». [306]
305
Кстати, Б.Н. Ельцин был способен принять нестандартное решение. И в этом его значительное преимущество перед многими политиками того Смутного времени.
306
«Наш современник»,N 11, 1997, с.12.
Для убедительности можно было бы и ещё вставить в текст настоящей книги подобные высказывания. Но убедительней выглядит основное доказательство — распад Советского Союза. Тут уже другие аргументы излишни.
4.2.10. Ситуация во время перестройки в стране постепенно становилась все более и более тревожной. Началось это чуть ли не в первые дни горбачевского правления. Хорошо заметным стало к 1989 году, [307] а в последующие два годы не заметить это могли только дураки или те, кто не хотел видеть.
307
Бывший Главнокомандующий Объединёнными Вооружёнными Силами стран Варшавского Договора маршал В.Г. Куликов высказался: «Именно на 1989—й, во многом решающий, год приходится большинство недальновидных (а может быть, напротив, очень дальновидных?) инициатив Шеварднадзе, Яковлева и Горбачёва. Инициатив, которые так тяжело отражаются на судьбе нашей страны и сегодня». («Деловой вторник», 06.04.04, с. 2).
Уже через год после объявления о перестройке КГБ нужно было самому перестраиваться. Началась эпидемия национализма (о нем более подробно см. пункт настоящей книги) и воздушного терроризма, о котором следует сказать пару слов.
Собственного говоря, это не было особо новым элементом оперативной обстановке, воздушный терроризм происходил и ранее, но крайне редко. Перестройка произошла и здесь.
«С угоном транспортного „Ила“ с Кавказа в Израиль в декабре 1988 года, по словам, „для нас начался новый этап работы“. В предшествующие пятнадцать лет было предпринято пятнадцать попыток угона воздушных судов, которые предотвращали ценой человеческих жизней. В прессе о них, однако, практически ничего не писали. Когда в декабре 1988 года армянские угонщики потребовали посадить самолёт в Израиле, КГБ, по словам, „был не против, так как мы были уверены, что найдём взаимопонимание (с Израилем)“. В результате, вместо кровопролития „не пострадал ни один ребёнок, ни один оперативный работник и даже ни один террорист“. [308]
308
Гордиевский О., Эндрю К., «КГБ. История внешнеполитических операций от Ленина до Горбачёва» (публикация в Интернете).
Но это, скорее, исключение. Да и это исключение все рано дискредитирует власть, неспособную предотвратить террор в воздухе.
Лиха беда начало. Воздушный терроризм быстро стал актуальным и частым явлением времён перестройки. Вроде бы та же ещё страна, те же ещё законы, КГБ никто не отменил, а количество таких преступлений резко стало расти. Преступность нюхом чувствует слабость власти и моментально реагирует своими проявлениями.
Однако, вернёмся на несколько лет назад, когда горбачевское правление только что началось и посмотрим более обстоятельно как все было. И тогда ещё более понятным станет ответ на вопрос: куда смотрел КГБ?
4.4. Равнение на Сталина?
4.4.1. «…Мне, — писал Вадим Печенев в 1992 году, — например, доподлинно известно из первых, как говориться рук, что осенью 1984 года подготовил проект указа о переименовании города Волгоград назад в Сталинград. Дал команду
309
«Российская газета», 09.07.92, с.2.
Написал, но не назвал открыто, что качество это называется приспособленчество. Когда окраску меняют в зависимости от политической ситуации. Как хамелеон. Да собственно говоря многие политики склонны как хамелеоны менять свою окраску.
4.4.2. Выше приведённый факт имел место до марта 1985 года. Но каким был после избрания его Генеральным Секретарём ЦК КПСС? Был ли он тогда сталинистом или он был приспособленцем? На первый взгляд вопрос может показаться нелепым! Разве может быть сталинистом человек, открывший двери для демократии. Но давайте посмотрим факты.
Прежде всего, следует отметить, что симпатии к жили и даже увеличивались в период правления. Жили не столько потому, что власти так хотели, жили потому, прежде всего, что так хотела значительная часть населения. Мало того, к концу брежневского правления стала заметны симпатии к как скрытое недовольство «застоем», и ощутимым ростом разложения коммунистической номенклатуры. [310] Демонстративное вывешивание портретов среди простых советских людей стало формой протеста против начавшегося разложения номенклатурного класса.
310
Хотя по сравнению с более поздними временами, наступившими после 1991 года, все это были такие мелочи.
Вряд ли это было секретом для. Он, вероятно, также понимал, что его предшественник пользовался популярностью потому, что подсознательно население воспринимало как улучшенную версию. Разумеется, частично это было на уровне подсознания, но все же было.
Естественно, что только что получившему высшую власть хотелось её закрепить. Одним из способов был популизм, т.е. игра на народных симпатиях.
«Спустя два месяца после своей инаугурации, на торжественном собрании, посвящённом сорокалетию победы над нацисткой Германией, назвал имя человека, которому, по его мнению, страна обязана победой, … И назвал этого человека торжественно, с указанием его постов и имени-отчества —. Это было программное заявление — его в зале ждали и приветствовали бурной оваций».
Кроме того, в окружении в тот начальный период его правления оказались лица ( [311] и другие), склонные на усиление государственного контроля над госаппаратом уже затронутым язвой разложения и коррупции. [312]
Этот путь наведения порядка был привычен. Не требовал особых реформ, которые ещё неизвестно чем оканчиваются. При именно так быстро и без особых мудрствований был достигнут первый положительный результат. [313] Нормальный вариант начала оздоровления общества. Потом бы можно подумать и о реформах. Новый и молодой генеральный секретарь должен бы был это учитывать.
311
«По своему характеру, склонности к упрощению любых, самых сложных проблем и истовой вере в то, что волевыми решениями и эффективной организационной работой партия способна „горы воротить“ (даже в буквальном смысле), Лигачев был бы идеальным инструментом и, может быть» продолжателем «андроповоизма»..».(Грачев А.С., «Кремлёвская хроника», М., «Эксмо», 1994, с.95).
312
Некоторые писали о том, что Горбачёв и его единомышленники были сторонниками чекистского, директивного подхода к экономике. («Собеседник»,N 7, 2004, с.6).
313
Сам Горбачёв говорил: «…На первом этапе борьбы за более быстрое развитие экономики мы можем и должны получить существенную прибавку за счёт наведения порядка, повышения трудовой, технической и государственной дисциплины». (Горбачёв М.С., «Настойчиво двигаться вперёд: Выступление на собрании актива Ленинградской партийной организации 17 мая 1985 года», М., Политиздат, 1985, с.14).