Предел невозможного
Шрифт:
— Я сам. Незачем девушке такие тяжести таскать.
— Это не тяжесть…
— Угу. Я заметил.
Она перехватила мой взгляд, брошенный на руки и грудь, смутилась, но опять промолчала. Странно. Не так давно подобные слова вызывали бурную реакцию. Что произошло?
— Пошли?
Мы вместе спустились на первый этаж. Милена провела меня вдоль коридора к нужной двери, открыла ее и вошла первой.
— Здесь отдел реализации.
Отдел реализации напоминал склад макулатуры. Тюки, пачки, свертки… Стеллажи до потолка, ниши, две тележки,
Милена быстро отыскала сотрудников, о чем-то переговорила и через минуту вынесла два свертка.
— Газеты и журналы…
— Давай.
— Я помогу донести, — сказала она, опять удивив меня. Что это с ней такое? Не проснулась еще, что ли?..
— Давай-давай. Такие тонкие пальчики беречь надо, а не резать веревкой.
Милена надула губки, с укором взглянула на меня и протянула один сверток. Тот, что побольше.
— Ты на джипе приехал?
— Да.
Решив больше не спорить, я взял сверток и пошел к выходу. Искоса поглядывал на идущую рядом девчонку. Эх, черт, хороша малышка! Хоть в профиль, хоть в фас. А уж со спины!.. Особенно если немного нагнется…
Мысли свернули в определенное русло, и я почувствовал, что завожусь.
«Надо в каганат смотаться, — мелькнула мысль. — Найти какой-нибудь бордель и снять напряжение. Иначе я эту крошку изнасилую прямо в редакции. Нельзя доводить себя до такого. Разрядка нужна…»
Еще одна проблема — к Милене меня влек не только секс, а… в общем, еще и просто влекло…
От девчонки шли такие флюиды, такой эмоциональный и гормональный посылы, что просто сносило с ног. Приложив некоторые усилия, я привел свое состояние в норму и попробовал не поддаваться эмоциям. Не хватало еще голову потерять.
Милена помогла мне сложить груз на втором сиденье, заново завязала шпагат на одном свертке, окинула взглядом джип и вдруг спросила:
— Это ее ты отбил у диверсантов?
— Ого! — неподдельно изумился я. — Ты об этом знаешь?
Милена кивнула и смущенно посмотрела на меня. На щечках выступил легкий румянец.
— Дядя Степа рассказал?
Она опять кивнула, смутившись еще больше.
Все ясно. Голыбин не удержал язык за зубами и поведал знакомой о лихом парне и о захваченном у врага транспорте. Только чего это ее заинтересовал такой «непатриотично настроенный тип»? Чем заслужил такое внимание?
— Да, это трофей, — внимательно глядя на нее, сказал я. — В карты выиграл.
— Как в карты? — не поняла она.
— А так… Мне в тот день карта легла, а им нет. Случись наоборот, мы бы сейчас не разговаривали.
Милена посмотрела на меня и серьезно произнесла:
— Ты герой.
— А? Да, я еще тот герой! Весь из себя такой героический.
— Нет, правда! — Она уловила насмешку в моих словах и поспешила возразить: — Один против троих, в глухом месте… Это было… страшно.
Я закусил губу, чтобы не засмеяться. Больше слов забавлял тон, каким она говорила. Девчонка
— Вы действительно считаете это героизмом?
— Да! — тут же ответила она.
— Гм! — Я сдержанно улыбнулся, чуть склонил голову. — Тогда, может быть, юная леди окажет герою страшной битвы честь и отобедает с ним вечером?
Предложение застало ее врасплох. Никак не ожидала столь резкого перехода от эпической темы к насущной прозе. Милена захлопала глазами, оценивая мои слова. На лоб набежала легкая хмурь. Искала подвох. Все же извечный женский инстинкт дал о себе знать: восторги восторгами, но когда речь идет о «лямуре» — быть начеку!
— С-сегодня? — с запинкой спросила она. — Может, потом?
— До «потом» еще дожить надо, — глубокомысленно, с каплей трагизма сказал я и пояснил: — Я сейчас на границу. Надо доставить грузы в поселки. Обстановка там тяжелая, вражеские разведчики шастают. Неровен час нарвусь. Всю жизнь… загробную… буду жалеть, что упустил шанс…
Видимо, я не совладал с собой и одарил девчонку излишне горячим взглядом. Милена покрылась уже не румянцем, а ярко-красной краской. Взгляд не выдержала, глаза опустила. Но на удивление быстро пришла в себя. И довольно дерзко заявила:
— Там посмотрим. Вечером.
— Хорошо. Посмотрим. Но где я тебя найду?
— А здесь же, в редакции.
— Идет.
Сдержав неуместный сейчас порыв — поцеловать ее, — я сел в машину, махнул на прощание рукой и завел мотор. В зеркале заднего вида заметил Милену. Она смотрела мне вслед, не спеша возвращаться в здание…
16
Вместо пяти часов вояж по границе занял семь с половиной. Сперва завис в Кравитее — личный состав крохотного гарнизона отсутствовал (вели прочесывание леса в поисках вроде бы обнаруженных разведчиков противника). В результате сгружал ящики и тюки только один боец — совершенно седой старик далеко за пятьдесят. Да, и в таком возрасте бывают здоровяки, способные заткнуть за пояс двадцатилетних. Но этот был из другой когорты. Сил у него явно не хватало. Пришлось немного помочь, чтобы и вовсе не сдох…
Как оказалось, на этом моя миссия в Кравитее не окончена. Надо было забрать кое-что. Сломанный радиоприемник, самозарядный карабин с погнутым стволом (что они с ним делали?), пустые канистры, письма родне (отправить по адресам).
Пока старик все это искал, пока стаскивал к машине, вернулись бойцы во главе с ефрейтором. Это был такой же гражданский, как и остальные, не кадровый военный, просто более-менее опытный человек, имеющий за спиной полгода службы.
Ефрейтор задал несколько вопросов, уточнил перечень привезенного и спросил, когда будет следующий рейс. Потом коротко рассказал о поиске.