Предел. Дети палача

Видинеев Дмитрий

Люди смотрели на Фарамора с опаской, некоторые останавливались, провожая юношу с топором за спиной долгим взглядом. Крупный пес с грязной рыжей шерстью прижался к забору, мелко задрожал и жалобно заскулил, когда некромант и Носитель Искры проходили мимо.

— Я чувствую колдуна, — проговорил Фарамор. — Все так же, как тогда, когда я почувствовал твое присутствие в лесу.

Блэсс остановился, закрыл глаза и медленно покрутил головой.

— Ты прав, — согласился он. — В этом городе есть колдун, такой же, как и я. Думаю, скоро мы с ним встретимся. Он сам найдет

нас, будь уверен.

Таверна оказалась столь же убогой, как и сам город. В полумраке, за грязными столами сидели подвыпившие мужчины с угрюмыми лицами. Затхлый воздух пропитался запахом кислой капусты и жареного мяса.

Они уселись за свободный стол и дождались, когда к ним подойдет трактирщик, заказали жаркое с картошкой и пиво. От Фарамора не осталось незамеченными косые взгляды, которые бросали на него посетители таверны.

— Мерзкое местечко, — пробормотал он. Ему было с чем сравнивать. Несколько раз он бывал вместе с отцом в тавернах Алтавира, и в сравнении с теми заведениями таверна Аронга выглядела убого.

— А по мне, так вполне нормальное, — не согласился Блэсс и, усмехнувшись, добавил: — Видал я дыры и похуже.

Когда они завершали трапезу, Фарамор взглянул на дверь и произнес:

— Он сейчас войдет.

Чернокнижник промолчал, зная, кого имеет в виду юноша. Спустя несколько секунд дверь открылась, впуская внутрь красный свет заходящего солнца. В таверну вошел грузный мужчина и мальчик лет десяти.

— Похоже, это и есть наш колдун, — сказал Блэсс.

— Ты прав.

Одутловатое лицо мужчины обрамляли сальные, цвета соломы, волосы. Под маленькими влажными глазами выступали припухлости, как у большинства пьяниц, сидящих в таверне. Мальчик же походил на забитую собачонку. Опустив голову, он испуганно озирался по сторонам, глядя из-под черных прядей волос, падающих на худосочное, с впалыми щеками лицо.

Мужчина осмотрелся, и взгляд его остановился на Фараморе. Мясистые губы расплылись в улыбке, словно он увидел лучшего друга.

— Не нравится он мне, — проворчал Блэсс. — Похож на обожравшегося слизняка.

Мужчина подошел и уселся на край лавки, которая заскрипела под его весом.

— Вот это сила! Никогда такого не чувствовал! — не отрывая взгляда от Фарамора, подобострастно сказал он. — Я видел много колдунов, но такого… Меня зовут Ратиш, просто — Ратиш. А это, — мужчина кивнул на стоявшего рядом мальчика, — мой племянник, Винк.

— Я не колдун, — произнес Фарамор.

Ратиш посмотрел на Блэсса, затем снова на юношу.

— Быть не может! — приглушенно, чтобы не услышали остальные посетители таверны, воскликнул он. — Я чувствую исходящую от вас силу, господин! Почувствовал еще, когда вы подходили к Аронгу.

— Я не колдун! — с легким раздражением повторил Фарамор.

Брови Ратиша поползли вверх. Он почесал затылок, несколько раз открыл рот, порываясь что-то сказать и, наконец, выдавил:

— Но, господин, как тогда объяснить… Я не понимаю, как тогда…

Фарамор жестом руки остановил его сбивчивую речь.

— Ты слышал когда-нибудь о Темной Искре?

— Хм, — Ратиш нахмурился. — Да, да, да, Темная Искра… Ага… Конечно, конечно я о ней слышал. Я, знаете ли, много читаю и, как-то, в одной древней книге вычитал, что эта Искра мощнейший источник темных сил. Но, господин, почему вы меня о ней спросили?

Фарамор улыбнулся одними уголками губ, склонился над столом и спокойно, словно речь шла о совершенно обыденных вещах произнес:

— Во мне Темная Искра.

Глаза Ратиша растерянно забегали.

— Господин, вы меня разыгрываете? Это шутка?

— С некоторых пор я разучился шутить, — лицо Фарамора стало злым. — И мне теперь, знаешь ли, не до розыгрышей, колдун.

Дыхание Ратиша участилось. Не скрывая волнения, он нервно забарабанил пальцами по столу. Лицо стало пунцовым. Блэсс хорошо понимал его состояние, ведь не далее как прошлой ночью подобные слова Фарамора вызвали в нем такой же шок.

— Вот так дела! — прошептал Ратиш. — Это… Я даже не знаю, что сказать!

Блэсс обратил внимание, что Винк косится на блюдо с остатками жаркого.

— А ты что стоишь? — спросил он мальчика. — Садись за стол, — и выкрикнул: — Трактирщик, еще мяса!

Винк посмотрел на Ратиша затравленным взглядом.

— Садись, — с резкостью в голосе позволил тот, и затем снова с подобострастием добавил, обращаясь к Фарамору: — Для меня это счастье, господин, что я своими глазами… Темная Искра, ну надо же!

Винк сел за стол и Блэсс пододвинул к нему блюдо. Мальчик нерешительно взял кусок масса.

— Забитый у тебя племянник какой-то, — заметил Фарамор.

— А, — отмахнулся Ратиш. — Убогий он, говорить не может. Родители у него умерли, вот я и забочусь о мальце.

— Видно, как заботишься, — съязвил Блэсс. Впрочем, Ратиш на эти слова никак не отреагировал.

Он снова промурлыкал:

— Чудо… воистину, чудо.

— Скажи, ты видел в последнее время еще колдунов? — спросил Фарамор.

— Конечно, господин, — с готовностью ответил Ратиш. — Только в последнее время и видел. Все как один некроманты. Сам я местный, в Аронге живу. Лавка у меня здесь, специями торгую, — он понизил голос. — Никто не знает, что я чернокнижник. За последнее время у меня в доме останавливалось пятеро колдунов. Ищут они что-то, а вот что ищут и сами не знают. Их будто бы зовет кто-то. Да и я, признаться, места себе не нахожу в последнее время, — Ратиш вздохнул и потупил взгляд. — Хочется бросить все и пустится в путь по Исходным землям. Странное, странное чувство. По ночам не сплю почти…

— Все чернокнижники идут в Исходные земли, чтобы подготовить мир к приходу Нэба, — сказал Фарамор.

— Нэба? — сальные глазки Ратиша округлились. — И как же они должны подготовить мир?

— Поднимать кладбища, превращать людей в нечисть, полагаю, что так.

— Простите, господин, но в ваших словах нет уверенности и, причем тут Нэб?

— Ты прав, колдун, я еще ни в чем не уверен. Мне приходится идти, будто бы на ощупь. Когда не знаю, что делать дальше, появляются те, кто указывает правильный путь: Сэдра, Хет, Блэсс… и, надеюсь, что ты.