Предназначение Адхары
Шрифт:
Второй гневно плюнул:
— Будь они прокляты, прокляты…
— Дайте нам пройти, — обратился к мужчинам Амхал.
Адхара сжала его руку. Она испытывала безумный страх и оттого, что увидела в деревянном строении, и оттого, как Амхал несколько дней тому назад с наслаждением вонзил меч в грудь своего противника.
— Отсюда не уйти, — сказал человек с мечом в руках. — Селение охвачено заразой.
Адхара отчетливо услышала, как ее спутник заскрипел зубами, и почувствовала, как напряглись под ее рукой мускулы молодого человека.
— Не вынуждайте меня делать то, чего мне не хочется…
— Мертвые останутся с мертвыми, а вы через пару дней сгинете здесь. Или вам повезет, как нам, и вы избежите смерти. Но отсюда вам точно не уйти, — добавил с беззубой ухмылкой тип с палкой.
Амхал, ухватившись обеими руками за меч, направил его на незнакомцев.
— Амхал, нет…
— Говорю вам в последний раз: дайте нам пройти. Я не хочу причинять вам зла, позвольте нам пройти…
Адхара почувствовала, как его переполняли гнев и жажда схватки. Она чуть отступила, но человек с палкой оказался проворнее, ударив ее по плечу, отчего девушка упала на землю. Она едва успела заметить, как впереди промелькнул плащ Амхала, а затем она услышала пронзительный скрежет его меча, скрещенного с оружием обоих незнакомцев.
Он обезоружил их в одно мгновение. Но этого оказалось недостаточно. С яростным ревом он поверг одного из нападавших.
— Амхал, не надо! — закричала Адхара.
Но этот призыв оказался бесполезным, равно как и крик поверженного наземь незнакомца:
— Я сдаюсь!
Амхал вонзил ему свой меч в грудь и тут же вытащил его из поверженного тела. Он повернулся в сторону другого нападавшего: глаза молодого человека были полны дикой ярости и мрачного удовольствия.
— Амхал!
На этот раз отчаянный вопль Адхары заставил Амхала прийти в себя.
Он опустил меч, закрыв на мгновение глаза. Другой нападавший воспользовался этой заминкой, чтобы наброситься на него и ударить своей палкой.
Амхал схватил его за руку и вывернул ее назад.
— Пошел вон, — прошипел он.
Мужчина метнул на него гневный взгляд.
— Пошел вон, я дарю тебе жизнь, — с горечью повторил Амхал. Он еще сильнее выкрутил ему локоть, отчего палка выскользнула из его руки и упала на землю.
Сжимая свое запястье, нападавший с ненавистью посмотрел на Амхала.
— Все равно тебе не жить, — бросил он, прежде чем свернуть на одну из улочек.
6
КОРОЛЕВА И ПРИНЦ
В Макрате светило солнце. Стоял один из первых прекрасных летних дней с его прозрачным воздухом и чистым светом, при котором так явственно проступают очертания всех предметов.
Как и каждое утро, Дубэ приходила в сад. На ней была лишь просторная рубашка и штаны. Сжимая кинжал в руках, она тренировалась среди деревьев в одном из укромных уголков обширной территории, окружавшей королевский дворец.
В жизни Дубэ был непродолжительный период, когда ее регулярные тренировки казались ей смешными. Это пришлось как раз на то время, когда она начала ощущать свою старость. Королева была поражена тем, как внезапно этот факт поразил ее сознание. Однажды утром, разглядывая себя в зеркало, она вдруг заметила морщины, печать усталости на своем лице и седые волосы. К тому времени ей было пятьдесят пять, тридцать семь из которых она была королевой.
А может, мне пришла пора прекратить свои тренировки?
И на какое-то время она перестала ходить в сад.
Ее муж Леарко подшучивал над ней:
— Ну что, решила повесить свой кинжал на гвоздь?
— Я просто устала, — ответила Дубэ, и это была правда. В конце концов, старость не что иное, как смертельная усталость, которая мало-помалу увлекает человека к единственно возможному для него покою.
Но вскоре ее тело взбунтовалось. Ее все еще проворные ноги, мускулистые руки под кожей, уже не такой упругой, как еще несколько лет тому назад, остро нуждались в движениях. И ее мозг остро нуждался в этих каждодневных утренних занятиях, когда для ее работавшего как машина тела все теряло свои очертания. И тогда Дубэ возобновила тренировки, на этот раз избрав для них более укромное и удаленное место. И лишь немногие знали о ее местонахождении. И то на случай крайней необходимости.
Дубэ сделала последний выпад и, метнув кинжал, завершила упражнение. Ее оружие оставалось неизменным на протяжении долгих лет: это был подарок ее учителя Сарнека, который много лет тому назад обучил ее ремеслу убийцы и спас ей жизнь. Она время от времени еще вспоминала о нем, о том времени, когда без памяти была влюблена в него и винила себя в его смерти. На место прежней боли пришла сладостная ностальгия. С годами каждое воспоминание стало еще прекрасней.
Дубэ метко вонзила кинжал в ствол, находившийся в нескольких локтях от нее. Лезвие заскрипело, раскачиваясь из стороны в сторону, почти перед лицом тяжело дышавшего человека.
Дубэ резко вскочила.
— Тебе нужно было предупредить меня. Я же могла тебя убить, — сказала она холодно и направилась к дереву, чтобы вынуть кинжал.
Человек опустился на колени, склонив голову.
— Вы никогда не промахиваетесь, моя королева, — ответил он дрожащим голосом.
— Встань, — приказала Дубэ, и он подчинился ее приказу.
— Положение очень тяжелое, — объявил он мгновение спустя с выражением крайней озабоченности на лице.
Дубэ помрачнела.
— Пошли, — бросила она.
Штаб находился в подземелье королевского дворца. Именно Дубэ принадлежала идея его создания. Все начиналось как некое подобие игры. В первые годы вновь испеченная королева чувствовала себя не у дел в своей новой роли. Придворная жизнь, состоявшая из сплетен и тянувшегося бесконечно времени, торжественные выходы, скучные обязанности, соответствовавшие ее положению, — все это приводило ее в замешательство. Королева испытывала жгучую потребность в действии. Она начала медленно угасать.