Предназначение
Шрифт:
– Эрна сильно помогла, – утерла глаза Марго. – Если бы не она, я бы не успела везде – они и с тыла дома лезли. Вначале попытались войти – охранник их не пустил, тогда они его застрелили. Второй побежал за нами – мы как раз обедали. Бросили, прибежали – тут и началось. Эрну тоже ранили – ей бок прострелили и ногу. Но она все равно их била. Таина там рыдает над Зораном. Она тоже с нами была, но ее стрелы обошли. Она их сковородой чугунной била. Ой-ой… ну как же так, а? Он только что рассказывал, как они с матерью ходили устраивать его в магистрат, так смешно было, и вот – он мертв!
Гвардейцы разлетелись, будто по ним ударили громадным шаром для боулинга, а плененные агрессоры с ужасом смотрели, как валятся на землю их товарищи, сбитые разъяренной фурией. Она избивала их так, что, скорее всего, всех бы убила, если бы не Андрей. Он подхватил жену, несмотря на ее яростное сопротивление, прижал к себе и понес в дом. Возле устало стоящей у ворот Эрны на секунду остановился:
– Спасибо тебе. Пойдем в дом, я тебя полечу.
Антана успокоилась в его руках и лишь всхлипывала.
Андрей прекрасно ее понимал – очень тяжело терять товарищей. Он знал это ощущение, когда ты только что разговаривал с человеком, шутил – и вдруг он уже лежит мертвый, с дыркой в голове. Война. Везде война.
«Покой нам только снится», – с грустью подумал он, поднимаясь по лестнице в дом.
Глава 7
– Приветствую, господин Андрей! Его величество рвет и мечет – требует вас! Времени уже много, народ толпится, без вас никого не пускают! Скорее, скорее! – Церемониймейстер пошел вперед почти бегом, Андрей следом.
В большой комнате и вправду толпились люди – по прикидкам Андрея, тут было человек семьдесят, не меньше. Стоял гул – кто-то смеялся, кто-то разговаривал, кто-то зевал или обмахивался веером – в помещении было жарко, и от жары и жажды не спасали даже всевозможные напитки, расставленные на столиках у стен. Люди постоянно что-то пили, звенели бокалами и обмахивались разноцветными веерами.
Все сразу замолчали при появлении Андрея, и по толпе прошли шепотки:
– Фаворит императора! Первый советник! Победитель турнира! А он душка… смотрите, какая крепкая задница… лицо такое мужественное. Я бы не отказалась… И я. И я! Шлюхи! Я лучше! Ну мы же еще его не пробовали – может, ты и лучше… хотя… Говорят, сегодня он защитил императора? Да, точно, столько родовитых аристократов погибло – это просто ужас! Целую повозку трупов вывозили! Ой, не надо про трупы – и так плохо – жарко, меня сейчас стошнит…
Андрей прошел в дверь, открытую перед ним слугой, и с облегчением вдохнул свежий воздух, струившийся из открытых фрамуг наверху оконных проемов. В фойе пиршественного зала было не просто жарко, а еще и воняло – запах духов и благовоний, смешанный с запахом пота и газами, тихонько выпускаемыми галантными кавалерами и их дамами. «Атмосфера сродни газовой камере», – подумал Андрей.
– Ты где бродишь! – рассерженно закричал Зарт. – Все уже собрались, а тебя нет! Демон тебя забери – ты что, хотел, чтобы я запустил гостей
– На мой дом напали. Моего человека убили. И кстати, я вовремя пришел, как мне и было сказано.
– Знаю про нападение, – нахмурился император. – Все равно надо было прийти раньше. Все надоели! Все меня злят! И ты тоже!
Андрей пожал плечами:
– Слушаю ваши распоряжения.
– Слушаешь ты! Становись к двери – всех будут впускать по одному. Если будет кто-то подозрительный – показывай на него, охрана его схватит. Потом пройдешь в комнату, где переодеваются комедианты, обследуешь всех. С тобой пять стражников. Все ясно?
– Ясно, ваше величество. – Андрей внутренне усмехнулся, а Шанти недовольно заметила:
«Чего это он так разорался-то? Так бы и откусила ему башку! Почему ты позволяешь ему орать на себя? Вот мерзкий ползучий гад!»
«Ну… мало ли кому я позволяю орать на себя – и ничего, голову не откусываю».
«Чего ты сравниваешь! Я – это я! А это какой-то императоришка!»
«От скромности ты не погибнешь, о Великая Драконица! Лучше присматривайся и сообщи мне, если почувствуешь что-то подозрительное».
«Навряд ли почувствую. Тут столько народу в сравнительно небольшом, замкнутом пространстве, что отделить одну эмоцию от другой невозможно. Извини, тут я тебе вряд ли помогу. Вся надежда на твой крест. Кстати, почему он обрел такие свойства? Раньше он что-то подобное, на твоей родине, вытворял?»
«Нет, конечно. Да и откуда у нас исчадия? Впрочем, беру свои слова назад… чего-чего, а исчадий у нас на Земле хватает. Вот только кресты на них не действуют. Не знаю я, почему мой крест приобрел такие свойства. Приобрел, и все тут. На свете много необъяснимого, и, если задумываться над всем, что не укладывается в привычную логическую схему, можно сойти с ума. Ладно, заболтались мы с тобой!»
Андрей встал справа возле двери и подал сигнал гвардейцам. Они начали неспешно, по одному, запускать приглашенных на пир, и те под наблюдением слуг рассаживались по тем местам, которые им были уготованы. Занимался этим церемониймейстер, он же и определял место, которое должен был занять человек – согласно рангу. Те, кто сановитее, – ближе императору, те, кто поплоше, – дальше.
Гости прошли довольно быстро, но никаких проблем с ними не было – обычные сластолюбцы и похотливые козлы, как выразилась Шанти. Все, что они хотели, – это есть, пить и совокупляться со своими спутницами. Впрочем, и со спутницами своих соседей тоже.
Закончив с гостями, Андрей кивнул церемониймейстеру, и тот повел его через зал в неприметную дверь сбоку. За ней находился коридор с несколькими дверями справа и слева.
– Вот тут у нас комедианты, готовящиеся к представлению, господин Андрей. Я вас оставляю, мне необходимо вернуться к гостям. – Церемониймейстер поклонился, и Андрей остался один, если не считать пятерых гвардейцев за спиной.
– Вы трое, оставайтесь здесь и не давайте никому перебегать из комнаты в комнату. А вы – за мной.