Предохранитель
Шрифт:
Уставший и разозленный начальник выглядел человеком, чьи мечты исполнились в самое неподходящее время и, к тому же, оказались менее приятными, чем он рассчитывал.
– Пока разобрались, думал голова треснет. И откуда такую взяли!?
Адриан смотрел на него внимательно и чуть отстранено. Дождался, пока выплеснутся основные эмоции, и пациент встретится с ним глазами.
– Не о том думаешь. Первая мысль
– А как мне это сделать?
– таким же тихим голосом спросил Вадим. Только обида стояла за этим спокойствием, - Поконкретней указания давать надо, господин психиатр.
– Шутка о черном пиаре. Она должна была возникнуть в той толпе. Но кто первый ее произнес? Ты помнишь это?
– Как я могу?
Адриан щелкнул пультом, из столешницы поднялись дисплеи. А сам он встал, обошел стол и вместе с Вадимом начал смотреть записи.
– Только не надо паранойи. Всегда надо делать скидку на болтливость и остроумие. Но если ты посмотришь и увидишь человека, которому шутку сказали за минуту до события, то схватишь за кончик нити. А еще лучше - услышь его. Люди так часто не рассчитывают громкость своих слов...
Истрепанный жизнью начальник смотрел жадно. Такие записи он выдел тысячи раз, но сейчас впервые ощущал себя настоящим следователем. Это ощущение и всплыло наружу.
– Я не могу этим заниматься. Профиль безопасников. У меня времени нет.
– А кто говорит, чтобы ты занимался?
– Адриан вернулся к себе, - Важно так думать. Ощущать людей вокруг себя. Быть хищником.
Вадим нахмурился.
– Я точно не стану психопатом? Заговоры ведь пойдут чередой?
Психолог пожал плечами.
– Это зависит от тебя. Только от тебя. Скажу одно: если останешься прежним - будешь носить маску свирепости, а думать, как ее не уронить - над тобой всегда посмеются. Любую личину просто сорвать. Важно стать таким. Начнем работать?
– Да.
Информационные удары, тренировка скрытности, развитие подозрительности. Человек захотел обрести жесткость и под фразами Адрина он таким становился.
– Вот переделанные классические картины - изменены лица, сюжеты старые. Попробуй найти себя, выделить недругов. Смотря по обстановке наметить
– Толпа должна смеяться над твоим врагом. Злобно и нагло. Пусть его передразнивают. Он живет скрытно? Выдумай ему недостатки. Лучший способ сделай подарок. Вот отличный домкрат - напиши на нем "Применять от жабы". Вручи прилюдно.
– Будут подарки в ответ? Кончено. Вот варианты - учись не замечать, отшучиваться, передаривать обратно.
– Сейчас с тобой будут ругаться образы - умудрись оставить за собой последнее слово.
Он натаскивал клиента до вечера. В который раз делал из человека безотказный механизм пожирания других людей, раковую опухоль, питающуюся деньгами и властью. Ничего, безопасники это одобрят, им такие нужны, если не для дела, то на мелкие расходные комбинации - точно.
Следующим утром Адриан никак не мог понять - откуда в нем раздражение. Оно копилось исподволь всю неделю, и вот сейчас он брился и ему жутко не нравилась физиономия в зеркале. В обычном, без всяких фокусов стекле с амальгамой. Рука с бритвой замерла на несколько секунд - он понял, что вышел из душевного равновесия. Проблема.
Вышколенный разум бросился искать ее корни. Может, он просто приболел? Нет - тот череп, нарисованный внизу зеркала, по-прежнему весело скалится и надпись "Ты выглядишь лучше меня" - все еще правда. У него проблемы на работе? Интриги, которые анализирует подсознание? Тоже пока все тихо, подкапываются под него в пределах разумного. Тогда почему?
Адриан засмеялся. Это чувство. Он влюбился. Она раскрутила его, разворошила. Ему не хотелось заносить ее сущность в блокнот - это казалось бесконечно пошлым и глупым. Но любовь - это проблема или нет? Он попытался докопаться: решение в эту секунду принимается еще в здравом уме, или уже окончательно влюбленным человеком? Не станет ли он уязвимым? Может, пока не поздно, задушить в себе всякую к ней симпатию? Тогда освободится море времени. Промелькнули в голове все дела и заботы, срочные и долговременные. Пожалуй, два-три месяца можно потратить, пусть его рацио возьмет отпуск за свой счет. Ничего страшного за это время не случится, а потом благоразумие восторжествует.
Рука с бритвой продолжила свои аккуратные движения.
Ноябрь 2003