Предоставьте это мне
Шрифт:
– Что ты такое мелешь? Я – двойной агент?
– Успокойся, Оскар. Нет, я так не думаю. Этот документ – динамит. Следовательно, Дорн просто ошибся, дав его тебе. Не так ли?
– Я не стану с тобой спорить. Дай мне этот документ. Я знаю, ты подонок, но надеюсь, ты не будешь настолько безумен, чтобы вызвать Третью мировую войну? Верни мне документ, и я доставлю его в Париж.
– Ты действительно не способен аналитически мыслить, Оскар, – грустно произнес Гирланд. – Не засоряй мне мозги Третьей мировой войной. Дорн совершил ошибку! Он сделал меня приманкой в каких-то своих подлых
Брикман перевел взгляд на револьвер, лежащий на столе.
– Оскар, ты неисправим, – спокойно сказал Гирланд, внимательно наблюдая за ним. – Документ спрятан надежно, и тебе не удастся отыскать его. Но если ты убьешь меня, Малих рано или поздно обнаружит его… Итак, что там затеял мой старый приятель Дорн?
– Если я скажу тебе все, какие гарантии того, что ты отдашь документ? – Брикман колебался.
– Никаких гарантий. Ведь ты же не веришь моему слову. Но я тебе его отдам. Это все, что я могу обещать.
– Когда-нибудь я сведу с тобой счеты, – пообещал Брикман. – Вбей это себе в башку! Уж я расплачусь с тобой за все!
– Ой, как страшно! – Гирланд в притворном испуге закрыл глаза. – Побереги эмоции, а то может заболеть голова.
Брикман чувствовал себя загнанным в угол. Он спрашивал себя, не следует ли послать Дорну телеграмму, чтобы запросить новых инструкций. В настоящий момент инициатива всецело находилась в руках Гирланда. И тут на ум пришли слова Дорна: «Примите все его условия!»
Его задача заключается в том, чтобы вернуть документ, а уж потом Дорн решит, что делать…
– Хорошо, – сказал он. – Вот что должно было произойти…
И он поведал Гирланду, что Дорн решил воспользоваться его персоной как дымовой завесой, скрывающей истинного агента ЦРУ в Праге.
Марк слушал с закрытыми глазами. Когда Брикман замолчал, Гирланд открыл глаза и улыбнулся.
– Значит, деньги действительно в деревянном ангеле?
– Да. Именно я положил их туда.
– Каков негодяй Дорн! Двуличный человек! – презрение сквозило в голосе Гирланда. – Хотя у него были все основания послать меня в эту мышеловку. Очень хорошо, Оскар, а теперь о деле! – Он сел на край постели. – Сегодня вечером ты пойдешь к Мэри Рейд и заберешь деньги. Мы встретимся в аэропорту, ты отдашь деньги, а я передам тебе документ. Но не пытайся предупредить полицию, что я намереваюсь покинуть страну с тридцатью тысячами долларов в кармане. Если меня задержат, службе безопасности тут же станет известно содержание документа. Ты правильно понял меня?
– Я бы никогда не подумал, что американец может вести себя так, как ты, – сказал Брикман. – У тебя на уме лишь деньги. Ты просто…
– Остановись, Оскар, а не то я сейчас заплачу. – Он встал и открыл дверь. – Теперь проваливай!
Брикман вышел в коридор.
– Пойдешь сегодня вечером около одиннадцати, – сказал Гирланд. – И не забывай, я буду следить за тобой, – с этими словами он закрыл дверь.
Увидев
– Итак? – спросил он.
– Ситуация проясняется, – сказал Серов, садясь напротив него. – У меня имеются снимки, которые могут тебя заинтересовать. – Он вынул из «дипломата» несколько снимков и протянул их Малиху.
Тот глянул на снимки, и выражение его лица сразу омрачилось.
– Гирланд! – проговорил он вполголоса.
– По правде говоря, это чистая случайность, что он попал в кадр. Я приказал агентам фотографировать всех, кто выйдет из дома и… вот какую рыбку мы поймали.
– Гирланд, – повторил Малих. – Он вполне может оказаться преемником Бордингтона. Но все же это меня удивляет. Я слыхал, что Гирланд впал в немилость. Кроме того, я плохо представляю его на месте Бордингтона. А ты? Что-то здесь не так. У Гирланда нет никаких причин оставаться надолго в Праге. Человек, который заменит Бордингтона, должен жить и работать здесь… иметь какую-то должность. Я же знаю, что Гирланд никогда нигде не работал…
– Он может оставаться временным резидентом до тех пор, пока не появится постоянный.
– Это не похоже на стиль работы Дорна, – Малих покачал головой. – Возможно, это лишь отвлекающий маневр. Дорн хочет, чтобы мы приняли Гирланда за настоящего резидента.
Серов только пожал плечами.
– Еще что? – спросил Малих.
– Эта Мэри Рейд ходила сегодня утром на квартиру Карела Власта, но его не было дома. Этот Власт – подозрительный тип. Бывший гравер, но в настоящее время работает ночным лифтером. Сик подозревает его в том, что Власт фабрикует фальшивые документы, но пока у него нет определенных доказательств.
– И эта женщина ходила к нему? Почему Сик сразу не арестовал гравера?
– Я же говорил, что у него нет никаких доказательств… Это просто подозрение…
– Мы не нуждаемся в доказательствах, – возразил Малих. – Его нужно задержать и допросить. Пусть подвергнут обыску его квартиру. Если он занимается изготовлением фальшивых документов, улики обязательно найдутся… Займись этим немедленно.
– А Гирланд? – Серов встал.
– Он, вероятно, остановился в «Адлоне», – углы губ Малиха опустились. – Он всегда любил роскошь. Пусть за ним следят, но пока не трогают. Он вполне может вывести нас на Бордингтона.
– А девушка?
– Ее тоже оставьте в покое. Если она выйдет из дома, направьте по ее следам какого-нибудь смышленого агента. Если Гирланд был у нее, он вернется снова. Я хочу, чтобы их разговор был услышан.
– Никаких проблем, я устрою это, – сказал Серов и покинул кабинет.
Малих взял фотографию и еще раз вгляделся в черты лица своего извечного противника. В последний раз, когда они столкнулись в Гонконге, Малих обещал, что их следующая встреча будет последней…
В течение часа Мэри обсуждала с Бордингтоном визит неизвестного иностранца. Она все время задавала себе вопросы: кто был этот человек, кто такой Гарри Мосс, и не был ли это агент, посланный Дорном уничтожить Бордингтона.