Предсказание
Шрифт:
– А, это ты, браток! – раздался твердый мужской голос. – Что, не узнаешь меня?
– Не припоминаю. – Сергей вцепился в прутья решетки, ожидая в любой момент атаки.
– Да, расслабься, это я. Помнишь, прошлой ночью ты к Шлиману шел, а я тебе сказал, чтобы ты ему две бутылки пива купил?
– Кто вы? – выдавил из себя алхимик, все еще не в силах справиться с шоком.
– Да спецназ, ясный день! Ты что – не видишь?!
– Не вижу, – Сергей винил себя за то, что, увлекшись историей с игроками в домино, не расспросил Шлимана о невидимке.
– Потому и не видишь, что спецназ! Ну ладно, ты, я вижу, тоже к Агасферу. Так что либо звони, либо подвинься, я сам.
У самого уха Сергея произошло какое-то движение, и прозвучал звонок. В полуобморочном состоянии он увидел, как сверху к ним в мягких домашних тапочках спускается бабушка Руфь, щелкнул замок решетки.
«А что, если я привел с собой хвост? – кричала внутри алхимика его совесть, – что, если невидимка все это время охотился за Шлиманом и Агасфером, и теперь, наконец, напал на их след»? – он хотел уже предупредить старую Руфь, но спец сжал его руку и подтолкнул к открытой двери.
– Если бы я следил, давно бы выследил. – ответил он мыслям Сергея. – Ты пойми, мил человек, это для тебя Агасфер – полумифический персонаж, а для меня, – так. Сколько я всякого такого вынужден видеть, так лучше б и вовсе не видел.
– Тебя, небось, тоже кто-то однажды попросил исчезнуть, вот ты и расстарался, – осмелел Сергей, входя в квартиру и бредя теперь по темному, как казалось, бесконечному коридору, в котором, сколько он ни силился прежде, никогда не мог сосчитать количество дверей в комнаты. В руках идущей перед гостями Руфь тускло горела свеча, в свете которой коридор смотрелся как подземелье какого-то зачарованного замка.
«Сейчас, еще немного, всего несколько шагов – и кончится воздух. Я упаду, а она будет идти дальше, вечно, как Харон, осужденный богами Греции на дерьмовую работенку»…
Завернув в самом неожиданном месте, они оказались в залитой слабым светом оранжевого абажура кухне.
За столом сидели Шлиман, сын Агасфера и его внук. Сам вечный жид, как всегда, нервно бродил вокруг стола, точно наматывая на него невидимые круги.
– Ага, пришли, – Агасфер вытащил откуда-то из темного угла комнаты сразу два старинных стула и приставил их к столу. – Присаживайтесь.
Сергей сел около внука Агасфера, рядом скрипнул соседний стул, на котором разместилась подозрительная пустота. Бабушка Руфь побрела к плите, где побулькивало какое-то изумительное варево. Отвлекшись на соблазнительные запахи домашний пищи, Сергей забыл на секунду о тревожащих его думах.
– Докладывай, – скомандовал Агасфер.
Сергей замялся было, деловито откашливаясь. В присутствии бессмертного он чувствовал некоторую скованность и священный трепет.
Соседний стул снова скрипнул, и вместо Сергея заговорила пустота:
В общем, так: Копье Власти обнаружено. Оно в частной коллекции Иннокентия Ивановича, ты знаешь где. Новейшая сигнализация, камеры, лазеры, система слежения…
Сергею показалось, что пустота зевнула.
– Справишься? – Агасфер прищурился, точно мог разглядеть своего собеседника.
– С сигнализацией – без проблем. А вот Копье…. Боюсь, в моем нынешнем состоянии это невозможно. Потом остается еще обычная охрана. Словом, одному там нечего делать.
– Ольга готова? – Агасфер бросил на Сергея быстрый, как кинжал, взгляд и тут же развернулся на триста шестьдесят градусов, помогая Руфь поставить на стол здоровенную утятницу.
– Думаю, да… Она… того, еще и Ладу хочет с собой взять.
– Лишней не будет, – обрадовался спецназовец, в воздухе по прямой к утятнице поплыла пустая тарелка. – Как говориться одна «Дан» хорошо, а две завсегда лучше.
– Итак, я отключаю сигнализацию, а Даны забирают Копье.
Тарелка получила порцию утки с яблоками и, нагруженная, плавно поплыла обратно.
– Но символ власти! – не мог придти в себя Сергей. – Его нельзя добыть дважды! Скажи им! Гитлер и тот не смог! – он затравленно посмотрел на Шлимана, на лице которого играла загадочная улыбка.
– … Но ведь даже один раз достичь бессмертия, философского камня или святая святых – Грааля, это уже высшее благо, после которого…
– После которого что? Великий посвященный срать с тобой на одно поле не сядет? Так что ли? – На смущенного и порядком перепуганного алхимика смотрел помолодевший Вольтер. – Когда посвященный первый раз добывает священную реликвию, об этом слагают песни, рождаются золотые легенды, пишутся книги. Но когда, уже будучи бессмертным, он берет в руки Грааль, философский камень или золотое руно, он относится к этой вещи, скорее, как к чему-то прекрасному, но почти что бесполезному, во всяком случае, для него бесполезному. Рыцари Грааля, точнее те из них, которые обрели бессмертие, остались охранять святыню от непосвященных, но отмеченных фортуной конкурентов. Я, например…
– Выходит, ты тоже бессмертный! – Сергей чувствовал себя одураченным. Само же напрашивалось что если Посвященных отыскивают и пробуждают Хранители, то сами Хранители должны либо уже обладать бессмертием, либо каким-то невероятным образом успевать за одно воплощение и осознать себя, и вытащить, может быть, десятки других. – Почему же ты не сказал ничего мне? – прошептал или, скорее, простонал он.
– Когда? – развел руками Шлиман. – У тебя едва-едва хватило времени вспомнить себя. Если бы не чрезвычайные обстоятельства…
– А теперь, значит, ты говоришь мне, вот так просто, за обедом? Так, будто это простая формальность, мол, извини, но я один из тех, о ком ты всегда меня спрашивал. О ком грезил! Кого почитал, наконец!
Его душила обида.
– Мог бы хотя бы походя намекнуть, что уже достиг того, о чем я столько воплощений грежу!
– Извини, – Шлиман отставил тарелку. – Чего ты от меня хочешь? Я дал тебе гравюру, и ты признал в ней Прагу XVI века, принес почитать пару книг, и ты вспомнил свою жизнь, цель, хранителей. Поверил бы ты мне, приди я в твое проектное бюро и расскажи все это? Абсурд. Как минимум, ты счел бы меня сумасшедшим. Я шаг за шагом давал тебе необходимые ключи, позволяя находить к ним замки. Так что же ты хочешь, чтобы я изменил веками сложившуюся методу и подставил под удар и твою жизнь и теперь судьбу города, с которым мы оказались связанными?