Предсказанное. Том 1
Шрифт:
– Спасибо, и рад бы, но не могу, нет времени. Замаливаю грехи в экспертном секторе отдела безопасности. Работы много, и она неожиданно интересна, хотя и весьма специфична… Да вы не переживайте за меня, Клим, ей-богу, вы в этом не виноваты.
– Если бы я догадался поработать на эм-синхро, Даниил не ушел бы из института, и ничего не случилось бы…
– Нет, все правильно, бегство Даниила послужило только катализатором остальных действий, спусковым механизмом… да что вы все об этом да об этом.
– А кто теперь во главе отдела? Шевчук?
Гость покачал
– Нет, новый человек, вы его не знаете.
Помолчали, присматриваясь друг к другу. Потом Ромашин покопался в кармане рубашки и протянул Климу, как показалось на первый взгляд, ажурную золотистую змейку.
– Вам придется некоторое время поносить на голове эту машинку, она легкая.
«Машинка» оказалась почти невесомой: тоненькая дуга с двумя сеточками и блестящими иголочками.
– Что это?
– «Защитник», персонком со спецпрограммой. Другими словами – контур защиты от пси-излучения в широком диапазоне волновых ритмов. Настроен на ваши ритмы.
– Зачем? – Клим тяжело посмотрел на гостя и встретил его прямой, без тени смущения или колебания взгляд.
– Чтобы отразить пси-выпад наподобие того, которым вас наградил Шаламов.
Мальгин некоторое время перебирал в пальцах красивую вещицу.
– Почему вы уверены, что мне это пригодится?
– Я не уверен, но береженого бог бережет. Мне кажется, Шаламов вернется, а вам… надо беречь Купаву.
– Вы считаете, что он?..
– Не знаю, просто хочу исключить неожиданные повороты ситуации, может быть, если угодно, перестраховаться. Обычный-то человек, как правило, и тот непредсказуем, так что говорить о Данииле?
Мальгин вдруг вспомнил разговор с Ханом, вскинул голову:
– А орилоунское метро на Земле еще не нашли? Если верить «черному человеку», орилоуны строили… или выращивали свои трансгрессы на всех планетах, перспективных для появления разума.
– «Черному человеку» верить можно, он не способен лгать биологически, вернее, генетически. Выявлены уже десятки звездных систем, где были установлены станции метро, и все они стоят на планетах, где или была когда-то жизнь, или есть в настоящее время, но без носителей разума. На Земле орилоунский вариант трансгресс-метро пока не найден, хотя поиски велись не слишком тщательно, да и то лишь в Антарктиде. Решено проверить и Северный Ледовитый океан. – Ромашин легко встал. – Извините, Клим, мне пора идти. Вы наденете «защитника»?
Мальгин тоже встал, все еще поглаживая ободок прибора, наконец проговорил:
– Надену.
– Спасибо. Если неожиданно появится Даниил, дайте мне знать. Хочу поговорить с ним, и вовсе не из-за нехватки острых ощущений, просто он мне симпатичен, хочу предостеречь его от необдуманных поступков. Впрочем, решать вам…
Мальгин погладил невидимую под волосами скобу «защитника», плеснул в лицо воды и сделал глоток. Клевать перестало, пора было сматывать удочки.
– Кли-им! – раздался из тумана близкий зов. – Клим, отзовись!
– Слышу, – отозвался Мальгин. – Что случилось, па? Завтракать вроде еще рано.
– Греби к берегу, к тебе гости.
Сердце
Но это была не Купава.
ГЛАВА 2
Ромашин уже достаточно хорошо ориентировался в сплетениях коридоров и транспортных линий Института внеземных культур и лабораторию фантом-моделирования нашел за несколько минут.
Обстановка лаборатории была совсем простой: странный белоствольный лес заполнял ее всю, оставив свободным только небольшой пятачок посередине, над которым висела угрюмая многоугольная бугристая глыба «черного человека», голого, без нижней металлической «кольчуги». Каждый ствол «дерева» на уровне чуть выше человеческого роста начинал ветвиться и под потолком превращался в густейшую паутинную шапку, сраставшуюся с другими такими же. Изредка в этой «паутине» высверкивали желтые и оранжевые огоньки, некоторые из них мигали.
Ромашин равнодушно окинул взглядом «зимний заснеженный лес» – конечно, это был никакой не лес, а система эффекторов комплекса моделирования, снабженная тысячами датчиков системы измерения, – и прошел к свободному пространству в центре лаборатории.
У стены за «кустами» конформных аппаратных стоек он увидел краешек пульта, почти скрытого широкими спинами работников лаборатории; мужчины были одеты в синие полукомби, женщины – в белые халаты. Еще трое мужчин стояли у неподвижного «черного человека» и спорили. Шум в лаборатории стоял изрядный.
Игнат кашлянул.
Мужчины оглянулись. Один из них, толстый, с короткой шеей и лысиной на полчерепа, шагнул навстречу:
– Ромашин? Мне передали, что вы звонили утром. Коллеги, потише, пожалуйста… Извините, со временем у меня туго.
– У меня тоже.
– Прекрасно, пару минут можем поговорить. Идемте в совещальник. – Толстяк махнул рукой собеседникам. – Не меняйте условий, я сейчас вернусь.
Он открыл незаметную дверь в стене справа и вошел первым.
«Совещальник» оказался рабочим кабинетом заведующего лабораторией, оборудованным по последнему слову оргтехники и эргономики. Видеопласт кабинета показывал пейзаж Орилоуха: пляж, усыпанный крупными кристалликами соли, черная лента «реки» – реки на Орилоухе были асфальтовыми, – испещренная голубыми трещинами стена льда за рекой и несколько пушистых белых шаров, плавающих в воздухе.
– Проходите, – махнул рукой хозяин. Короткая бородка а-ля варяг не могла скрыть два его подбородка и выглядела приклеенной, как деталь маски. – Я Герхард Маттер, ксеноэксперт, исполняю обязанности заведующего лабораторией, сам он находится в данный момент в Горловине «серой дыры». Итак, слушаю. Что вас интересует? Кстати, как вас звать?
– Игнат, – подал руку Ромашин, сел, кивнул на видеопласт. – Давно занимаетесь Орилоухом?
– Второй год. Бездна интересного! Можно работать по Орилоуху всю жизнь и все равно до конца не размотать этот клубок тайн и загадок.