Представитель темной расы
Шрифт:
— И куда нам теперь деваться? — Гилиом стиснул зубы и посмотрел на меня исподлобья. И я увидел в его взгляде нечто, вроде осуждения. В чем он меня упрекал своим взглядом? В том, что я прибил большую часть гармов? Или он тоже верил, что гармы пришли к ним именно вслед за нами? А может, ему не нравилось, что я давлю на рану, не предлагая тут же решения?
— Уйти? — я склонил голову чуть набок, рассматривая мага с легким любопытством.
— Но это наш дом! — возразил Гилиом.
— Да, да. А если не возьметесь за ум, то будет еще и могила. Хотя нет, постойте-ка, могилой вашей станут желудки гармов, которые сожрут в этом городе каждого, начиная от грудного младенца, заканчивая едва шевелящейся старухой. Впрочем, это совсем не мое дело, — закончил я задумчиво.
— Ну, естественно, кто вы и кто мы, — Гилиом раздражено повел плечами, глянув на меня осуждающе.
Я даже не удивился подобному. Некоторым людям всегда всего мало. Вот Гилиому, например, мало моей помощи в прошедшем бою. Ему надо, чтобы я жизнь за чужой город и народ положил. Сражался, не щадя живота и сил. Всячески содействовал и немедленно придумал для них выход. А еще лучше, если я прямо сейчас пойду и прикончу за них всех гармов на Ивуалу, чтобы люди могли спокойно себе жить, радоваться, размножатся, и так далее. А потом, когда они поднимут голову, мне можно будет сложить руки и позволить себя четвертовать, потому как, такая сила может быть только от лукавого, и не несет ничего для мира полезного, наоборот, она противоестественная и вредоносная. И когда мир будет принадлежать им, а моя голова весело поскачет по камням, отделенная от тела — вот тогда они будут довольны. Может быть, даже через некоторое время назовут меня великомучеником, канонизируют, а потом начнут поклоняться как богу. Только мне уже будет безразлично.
— Естественно, — невозмутимо кивнул я. — Посмотри на меня, человеческий маг, и еще раз подумай перед тем, как кривить недовольно губы, — посоветовал я совершенно спокойно, глядя на человека перед собой с безразличием. — Уходите из города. Гармы вернутся, и тогда они не оставят здесь никого живого. Чем быстрее соберетесь, тем скорее доберетесь до других городов. Груда камней не стоит ваших жизней, человек.
Я развернулся и пошел в обратную сторону, не желая больше говорить с Гилиомом.
— А вы? — крикнул он мне.
— И мы уходим! — ответил я, вскинув руку в прощальном жесте.
Глава 37
— Почему все так? — Трамирон догнал меня и пошел рядом, поглядывая при этом по сторонам. Причем я видел, что его рука лежит рядом с рукоятью меча, словно он готовится в любой момент выхватить оружие, и защищать себя. От тех, кого еще вчера так рьяно жалел.
— Все просто. Они просто сложили два ярких события последних дней и решили, что они взаимосвязаны. Гилиом оказался одним из тех, кто верит, будто это за нами пришли гармы. Вскоре, они и забудут, что те требовали с них какую-то воду.
— Но это ведь неправда и несправедливо обвинять нас в том, в чем мы не виноваты! — возмутился Трамирон, гневно сверкая глазами.
— Несправедливо? Привыкай, в мире справедливости вообще очень мало, а порой и вовсе не сыскать. Кстати, бьюсь об заклад, через какое-то время по городам поползет слух, что гармы не просто пришли за нами, а мы их лично привели и натравили на город.
Трамирон на это хмуро сдвинул светлые брови и посмотрел на людей вокруг с тихой неприязнью. Правильно, а то он слишком молод и идеализирует всех вокруг. Лучше всего, конечно, учиться на своем опыте, но и такие вот ситуации отлично способствуют разбитию розовых очков.
Вскоре мы уже забрали своих лошадей, которые чудом не пострадали, набрали продуктов в дорогу и покинули город. Понятно, что те, кто защищал город на стенах, смотрели на нас вполне дружелюбно, ведь многим из них спасла жизнь вовремя пущенная стрела или же мое заклинание. Они видели, как мы сражались бок о бок с ними. А такое сближает. Но ведь таких людей капля в море, остальные судят только по слухам и рассказам. Это как сломанный телефон, чуть не так подал информацию, и она уже исказилась. И так от человека к человеку.
Самый первый скажет, что некто сражался как истинный дракон, а потом где-то в другом городе совершенно другой человек будет заверять всех, что на город напал настоящий дракон, истинно так. Еще и приукрасит. Расскажет, как лично видел пламя, извергаемое чудовищной пастью, что крылья у твари затмевали небо, бросая зловещую тень на разрушенный до основания город. Люди любят прикрашивать.
Не знаю, последуют ли они моему совету или нет, но трупы гармов никто убирать не торопился. Идти было сложно, так как лошади вовсю упирались. Они испуганно ржали, вставали на дыбы, косясь на мертвые тела. Кое-как нам все-таки удалось завести их под кроны деревьев, где они немного успокоились, но всё равно еще долгое время испуганно вздрагивали, фыркали и прядали ушами, будто выискивая подозрительные звуки.
Под вечер мы остановились и разбили лагерь. Пока иллайри собирали хворост и разводили костер, я размышлял о том, куда нам идти дальше. Можно было вернуться в Ранкеаватур, но здесь, скажем так, в большом мире, явно что-то происходило. Мне бы не хотелось вылезти однажды из-под земли, и узнать, что города разрушены, люди съедены и в мире господствуют гармы.
В Ранкеаледан ехать тоже не выход. Иллайри закрылись там и носа наружу не показывают. Нет, они, конечно, пытаются быть в «теме», но я там с ума сойду от неспешности их жизни и замкнутости. Я за один день в битве больше достиг, чем за три месяца ежедневных тренировок там. Я бы может, съездил, если бы была возможность научиться делать артефакты или варить зелья, так сказать, перенять опыт. Но как показала практика, ни то, ни другое с моей магией мне недоступно. Смысл тогда мне там сидеть?
Но и просто шарахаться по городам — тоже не выход. Если жители Тоборга разойдутся в разные стороны, то они разнесут слухи о нас во все стороны. Не скажу, что я боюсь, просто стоит ли мозолить людям пока что глаза?
Интересно, гармы вот так пришли только в Тоборг или же еще куда-нибудь? И если пришли, то осталось ли что-нибудь от тех городов? Конечно, то, что я не буду показываться людям на глаза, не означает, что меня перестанут винить. Если человек захочет, то он поверит во все, что угодно. Меня увидят там, где ноги моей не было, если уж на то пошло.
Может, кому-то покажется это несправедливым, но я не намерен спасать всех людей. Я не святой, и тем более не герой. Люди живучие, так что справятся и без меня.
Но если так, то передо мной снова встает вопрос: куда идти? Полностью выпадать из жизни тоже не хочется. Я, конечно, верю в способности людей выживать, но приглядывать одним глазом всё-таки стоит.
Когда костер запылал, я подхватил котелок и направился к ручью, за водой. Мысли всё еще бродили в голове, но я не забывал поглядывать по сторонам. Именно благодаря этому я и увидел около ручья некую странность.