Представление себя другим в повседневной жизни
Шрифт:
Предисловие
Эта книга представляется мне чем-то вроде учебника, где подробно разбирается один из возможных социологических подходов к изучению социальной жизни, особенно той ее разновидности, которая организована в ясных материальных границах какого-либо здания или заведения. В ней описано множество приемов, в совокупности образующих методический каркас, который можно применять при изучении любого конкретного социального уклада, будь то семейного, промышленного или торгового.
Подход, развиваемый в данной работе, — это подход театрального представления, а следующие из него принципы суть принципы драматургические. В ней рассматриваются способы, какими индивид в самых обычных рабочих ситуациях представляет себя и свою деятельность другим людям, способы, какими он направляет и контролирует формирование у них впечатлений о себе, а также образцы того, что ему можно и что нельзя делать во время представления себя перед ними. Применяя эту модель, я буду стараться не пренебрегать ее очевидной недостаточностью. Сцена представляет зрителю события правдоподобно выдуманные; жизнь, предположительно, преподносит нам события
Иллюстративные материалы, использованные в этом исследовании, смешанной природы: какие-то взяты из вполне почтенных работ, где сделаны компетентные обобщения о надежно установленных закономерностях; какие-то позаимствованы из неофициальных мемуаров, писанных разными колоритными личностями; многие же принадлежат некой промежуточной области. Кроме того довольно часто привлекались материалы моего собственного исследования местного фермерского сообщества, ведущего натуральное хозяйство на одном из Шетландских островов [2] . Оправдание такого подхода (и, как мне кажется, родственного подходу Г. Зиммеля) в том, что эти иллюстрации, взятые вместе, встраиваются в достаточно связную систему понятий, которая объединяет обрывки опыта, уже имеющегося у читателя, и снабжает учащегося неким путеводителем, достойным проверки в моноисследованиях институциональных основ социальной жизни.
2
Частично изложено в неопубликованной докторской диссертации: Goffman Е. Communication conduct in an island community (Факультет социологии Чикагского университета, 1953).
Эта система понятий развертывается логически. Введение по необходимости абстрактно и его можно опустить.
Представляемая читателю книга является результатом научного исследования человеческого взаимодействия, предпринятого по заданию Факультета социальной антропологии и Исследовательского комитета по социальным наукам в Эдинбургском университете, и исследования социальной стратификации, выполненного при поддержке фонда Форда, руководимого профессором Чикагского университета Э.А. Шилзом. Я очень признателен этим организациям за инициативу и поддержку, Кроме того я хотел бы также выразить благодарность моим учителям: Ч.У.М. Харту, У.Л. Уорнеру и Э.Ч. Хьюгу. Я поблагодарен также Элизабет Бот, Дж. Литлджону и Э. Банфилду, которые помогали мне в начале исследования, и коллегам из Чикагского университета, которые помогали мне позже. Без сотрудничества и помощи моей жены, Ангелики Гофман, эта работа никогда не была бы написана.
Введение
Когда человек присутствует там, где присутствуют другие, эти другие обыкновенно стремятся раздобыть свежую информацию о нем или задействовать уже имеющуюся. Как правило, они будут интересоваться его общим социально-экономическим положением, его понятием о себе, его установками по отношению к ним, его компетентностью в каких-то вопросах, его надежностью и т. д. Хотя иногда розыски отдельных сведений, по-видимому, превращаются в самоцель, обычно имеются вполне практические причины для сбора такой информации о человеке. Сведения о данном индивиде помогают определить ситуацию, позволяя другим заранее знать, чего он ждет от них и чего они могут ожидать от него. Обладая подобной информацией, другие знают, как лучше всего действовать, чтобы получить от этого индивида желаемую реакцию.
В распоряжении присутствующих других находятся многие источники информации и многие носители (или «знаковые средства выражения») для ее передачи. Если наблюдатели даже не знакомы с человеком, то они в состоянии по его поведению и облику подобрать некоторые ключи, которые позволят им применить к нему свой предыдущий опыт общения с приблизительно похожими людьми или, что более важно, использовать еще непроверенные стереотипы. На основании прошлого опыта они могут также предположить, что в данной социальной обстановке будут встречаться, по всей вероятности, только люди определенного сорта. Наблюдатели могут полагаться или на то, что человек говорит о себе сам, или на документальные свидетельства о том, кто и что он есть на самом деле. Если наблюдатели знают самого индивида или имеют сведения о нем по опыту прежнего взаимодействия, они могут опереться на предположения об известном постоянстве и общей направленности его психологических свойств как на средство предсказания его теперешнего и будущего поведения.
Однако за время непосредственного присутствия данного индивида в обществе других людей может произойти слишком мало событий, способных сразу же снабдить этих других необходимой им убедительной информацией, если они намереваются действовать осмотрительно. Многие решающие факты и указания находятся за пределами времени и места прямого взаимодействия или содержатся в нем в скрытом виде. К примеру, «истинные» или «действительные» установки, убеждения и чувства индивида можно выяснить только косвенно, благодаря его признаниям или непроизвольным проявлениям в поведении. Подобно этому, когда индивид предлагает другим некий продукт или услугу, то часто бывает, что на всем протяжении прямого контактирования другим не предоставляется возможности «раскусить» этого человека. Тогда они вынуждены принимать некоторые моменты взаимодействия как условные или естественные знаки чего-то недоступного чувствам напрямую. В терминологии Г. Иххайзера [3] , индивид должен будет действовать таким образом, чтобы намеренно или ненамеренно самовыразиться, а другие, в свою очередь, должны получить впечатление о нем.
3
Ichheiser G. Misunderstanding in human relations // The American Journal of Sociology. Supplement LV. September. 1949. p. 6–7.
Способность индивида к «самовыражению» (и тем самым его способность производить впечатление на других) содержит, по-видимому, два совершенно разных вида знаковой активности: произвольное самовыражение, которым он дает информацию о себе, и непроизвольное самовыражение, которым он выдает себя. Первое включает вербальные символы или их заменители, используемые общепризнанно и индивидуально, чтобы передавать информацию, о которой известно, что индивид и другие связывают ее с данными символами. Это и есть «коммуникация» в традиционном и узком смысле. Второе включает обширную область человеческого действия, которую другие могут рассматривать как симптоматику самого действующего лица, когда имеются основания ожидать, что данное действие было предпринято по иным соображениям, чем просто передача информации этим способом. Как мы увидим, такое различение значимо лишь первоначально, ибо, будьте уверены, индивид может передавать намеренную дезинформацию, пользуясь обоими этими типами коммуникации: при первом в ход идет прямой обман, при втором — притворство.
Понимая коммуникацию и в узком, и в широком смысле, можно придти к выводу, что когда индивид оказывается в непосредственном присутствии других, его активность будет иметь характер некоего обещания. По всей вероятности, другие сочтут, что они должны принять этого индивида на веру, предложив ему разумный ответный эквивалент (пока он «присутствует» перед ними) в обмен за нечто такое, истинную ценность чего удастся установить уже после его отбытия. (Разумеется, другие пользуются гипотетическими умозаключениями и в своих контактах с физическим миром, но только в мире социальных взаимодействий объекты, о которых делают умозаключения, способны целенаправленно облегчать или тормозить этот процесс.) Надежность проверяемых выводов об индивиде будет, конечно, меняться в зависимости от таких факторов, как количество уже имеющейся у других информации о нем, но никакое количество прошлых сведений, очевидно, не может полностью избавить от необходимости действия на основе предположительных умозаключений. Как настаивал Уильям Томас:
Очень важно для нас также понять, что в повседневной жизни мы фактически не ведем наши дела, не принимаем решений и не достигаем целей статистически или научно. Мы живем по гадательным умозаключениям. Скажем, я ваш гость. Вы не можете знать и определить научно, не украду ли я ваши деньги или ваши ложки. Но предположительно я все же не украду, и также предположительно вы принимаете меня как гостя [4] .
Сделаем теперь поворот от позиции других к точке зрения индивида, который представляет себя перед ними. Возможно, он хочет внушить им высокое мнение о себе, или чтобы они думали, будто он высокого мнения о них, или чтобы они поняли, каковы его действительные чувства по отношению к ним, или чтобы они не получили никакого определенного впечатления. Индивид может желать также достаточно гармоничных отношений с другими, чтобы поддерживать с ними взаимодействие, либо хотеть избавиться от них, обмануть, запутать, сбить с толку, противодействовать, или навредить им. Независимо от конкретной цели, присутствующей в сознании индивида, и от мотивов постановки этой цели, в его интересы входит контролирование поведения других, особенно их ответной реакции на его действия [5] . Этот контроль достигается, в основном, путем влияния на определение ситуации в начале его формулирования другими, и влиять на это определение индивид может, выражая себя таким образом, чтобы создать у других впечатление, которое побудит их действовать добровольно, но согласно его собственным планам. Поэтому, когда индивид оказывается в обществе других, у него обычно появляются и причины активизироваться для произведения такого впечатления на них, внушить которое в его интересах. Например, если подруги в студенческом общежитии будут судить о девичьей популярности по числу вызовов к телефону, вполне можно подозревать, что некоторые девушки начнут нарочно устраивать такие вызовы для себя, и потому заранее предсказуема находка Уилларда Уоллера:
4
Цит. по: Social behavior and personality (Contributions of W.I. Thomas to theory and social research) / Ed. by E.H. Volkart. N.Y.: Social Science Research Council, 1951. p. 5.
5
В понимании этого вопроса я многим обязан неопубликованной статье Т. Бернса из Эдинбургского университета, в которой он доказывал, что скрытый нерв всякого взаимодействия — это желание каждого его участника контролировать и управлять реакциями других присутствующих. Похожую аргументацию развивал недавно Дж. Хейли в неопубликованной статье, но в связи с особой разновидностью контроля, нацеленного на определение природы взаимоотношений вовлеченных во взаимодействие лиц.