Предтеча
Шрифт:
Остальные попятились, явно не торопясь вмешиваться. Не удивительно: их задача выиграть сражение, а геройствует пусть кто-то другой. Меньше соперников — легче победа.
Пятый, похоже, руководствовался иными принципами. То ли горячая кровь, то ли желание показать себя, то ли дремучая глупость… Разве разберёшь, что в головах у этих выродков? Он издал боевой клич и бросился навстречу голодной твари, на фоне которой казался щуплым мальчишкой с игрушечным топориком.
Острой конечностью богомол рассёк воздух прямо над
— Куда ты лезешь, идиот! — процедил сквозь зубы Юстиниан.
Корнут покосился на короля. Тот заметно нервничал — кому охота продуть целое состояние!
Секира Пятого с глухим чавканьем врезалась в переднюю лапу существа. Бледная кровь брызнула из рубленой раны. Богомол яростно затрещал, закружился волчком в попытках достать наглеца, но чемпион ловко уворачивался от ударов, вздымающих песок арены на добрые полметра.
Пара бойцов из его отряда подкрались к богомолу с двух сторон. Ещё один обошёл тварь сзади, выждал удачный момент и в несколько прыжков вскарабкался на тощую спину, цепляясь за выступающие шипы позвонков.
Богомол взбрыкнул, пытаясь сбросить с себя ординария, но тот ловко вонзил меч в толстую шкуру и, держась за него как за опору, выхватил из голенища сапога кинжал.
Удар за ударом выбивали из тела твари блёклую жижу. Богомол заверещал, подпрыгнул, замолотил конечностями по воздуху. Ловкач всё же не удержался и рухнул в песок.
Двое других продолжали рубить мечами задние лапы, как дровосеки ствол векового дуба. Под таким напором тварь, наконец, осела, погрузившись острыми лапами в землю.
— Недурно! — похвалил Брутус. — Слаженно работают. Я уже начинаю всерьёз беспокоиться за свои деньги. И как я мог пропустить такой самородок…
Юстиниан снисходительно улыбнулся, довольный лестью магистра. Публика одобрительно ревела — зрелище однозначно пришлось им по душе. Туннельными псами и воронами уже давно никого не удивить, их и за воротами столицы предостаточно.
Корнут же с презрением смотрел на бурлящую толпу. «Хлеба и зрелищ!» — так, кажется, говорили древние? Отвлёкшись, он и не заметил, как отряд «Айшала», воспользовавшись удачным моментом, напал на королевский с тыла.
Прикрываясь щитами, бойцы в синем отступали. Пятый, оставив недобитого богомола, бросился на подмогу. Учуяв послабление, тот подтянулся вперёд, волоча искалеченные конечности, и широким взмахом, как художник кистью, рассёк на части двоих, потерявших бдительность в схватке друг с другом.
Толпа в ужасе ахнула.
Чемпион Южного Мыса, видимо решив, что более подходящего момента может и не подвернуться, устремился к Пятому. На его пути встал один из синих, стараясь выиграть время для своего командира: с тварью нужно было покончить немедля.
Видя, что упускает вражеского чемпиона, Пожиратель яростно взревел. Пятый выкрикнул что-то ободрительное соратнику и кинулся к богомолу. Секира вспыхнула красным. Удар, и тварь, потеряв равновесие, завалилась набок. Второй удар обрушился на уродливую голову, и та раскололась на части, вывалив белёсые мозги прямо на сапоги чемпиона.
Боец, осмелившийся встать на пути Пожирателя, едва успевал прикрываться щитом, от которого вскоре почти ничего не осталось. Парировал ординарий недолго, скорее от отчаяния, чем в надежде, что уцелеет в этом противостоянии.
Пожиратель наконец выбил меч из руки противника и неожиданно отшвырнул свой в песок. Откинув забрало, он схватил побеждённого за грудки и оскалился.
Корнут внимательно разглядывал лицо скорпиона. Чемпион Южного Мыса мало чем походил на человека: бугристая кожа, бледно-синяя, как у утопленника; немигающие, без зрачков, глаза; огромный рот с острыми, как иглы, зубами. Такое и во сне не привидится. Он представил подобную образину, стоящую на страже за дверью кабинета, и брезгливо передёрнул плечами. Слава богам, такие уроды встречаются не слишком часто, обычно они нежизнеспособны и погибают если не в утробе матери, то вскоре после рождения.
На лице бойца в синем промелькнул ужас. Пожиратель распахнул огромную пасть и вгрызся в горло сопротивляющейся жертвы, вырывая куски плоти вместе с мышцами на глазах у ошарашенной публики. Кровь несчастного пузырилась на подбородке чемпиона, стекала на броню, окрашивая в бурый. Выродок жадно заглатывал куски вместе с горячей кровью, пока не добрался до позвонков.
Корнут не выдержал и отвернулся. На такое он точно не подписывался. Одно дело — благородное сражение на мечах, другое — богомерзкое пиршество, устроенное ублюдком на потеху зрителям.
— Какая мерзость! — с отвращением проговорил Юстиниан. — Зачем он это делает?
— Набирается сил, — пояснил Дий обыденным тоном. — На то он ведь и Пожиратель, Ваше Величество.
Толпа бушевала в экстазе. Когда ещё увидишь, как один осквернённый поедает другого! Может, для Мыса это и привычное явление, но на Фулгурской Арене такого ещё не случалось.
— Похоже, Брутус, ваш чемпион решил дождаться, пока остальные перебьют друг друга, — Юстиниан снова поднял вверх палец и очертил им дугу в сторону ворот за спиной команды Легиона. — На дух не переношу нечестную игру.
Сигнальный рог вновь загудел. На арену с воем, похожим на гортанный хохот, длинными прыжками вырвались гиены.
Корнуту приходилось видеть подобных в один из визитов в Южный Мыс. Хищники около полутора метров в холке охотятся в основном стаями. Опасные звери, умные.
Запах крови, витающий в воздухе, сводил голодных животных с ума. Они хлестали себя по бокам длинными хвостами, нетерпеливо переминались на массивных лапах и не сводили алчущих глаз с жалкой кучки двуногих, так удачно попавшихся прямо к обеду.