Предвестница. Рабыня дракона
Шрифт:
Яков понял, чего страшится его госпожа. Он тут единственный солдат, который следит за порядком. Не будь его, остальные люди герцогини могут сбежать. Причин много: страх перед смертью, кража золота, которое герцогиня везет в сундуках или банальное дезертирство в стан врага.
— Госпожа, эти люди поклялись вам, — несколько надменно напомнил Яков. — Но я понимаю ваши опасения. Теперь королевство Шарджа находится под гнетом империи и даже самый верный может сойти со своего пути. У меня есть человек, которому можно доверить особое задание.
— Тогда отправь его к твердыне Гордон, — попросила
— Это мудро, — согласился Яков. — Я пошлю разведчика, которому можно поручить это задание.
— Спасибо, а теперь проверьте дома. Кучер, — обратилась она к седому мужчине в козлах, — смотри по сторонам и следи за всем вокруг.
— Как прикажете, госпожа, — ответил тот, переглянувшись с солдатами.
Солдаты разбрелись по деревни, проверили каждый дом, закоулок, дыру, прилегающие дома, но ничего и никого не нашли. Только в одном доме были замечены следы крови и борьбы. Но ни тел, ни отрезанных конечностей не было. Все попахивало чертовщиной.
В рядах солдат начались разговоры о колдовстве и магии, которую использует империя. Как можно было сделать что-то подобное? За пять дней пути сопровождение герцогини Масур не встретило врага, за то нашла уже две пустые деревни. Разумеется, люди бегут от войны и беженцы на дороге тому свидетели. Но почему деревни пустуют? Даже самые пожилые жители, неспособные сбежать с остальными, остаются в поселках и дожидаются своего конца. Солдаты не нашли никого. И это внушало большую тревогу. У всех в уме и на устах было два вопроса. Какую магию использует империя? Как далеко растянулась лапа дракона в королевстве Шарджа? Рано или поздно, солдаты императора повстречаются на пути, это было вопросом времени. Вот только, как бороться с таким врагом?
Больше всего опасения вселил храм, к которому экипаж и солдаты подошли после обследование Сопок. Дом всевышних сил расположился немного отстранено от поселения, но добраться до него не составило никакого труда. Улицы были пусты, лишь вороны и падальщики, кружащие над округой, могли помешать задуманному.
Двери и окна в храм были заколочены досками. Солдатам герцогини пришлось вырубать себе проход топорами. Когда дверь под натиском топоров была разрушена, первым в дом всевышних сил вошел Яков. За ним последовало еще двое, а Костин, который не удержался в седле, спешился и тоже решил зайти в темное помещение. Их не было всего пары минут, а когда вышли и Яков направился к экипажу, Костин зачем-то задержался внутри.
— Никого, госпожа, — сообщил Яков. — Деревня опустела, в храме никаких следов нападения и тел мы не нашли. Теперь едем в усадьбу семьи Рема?
— Холл, — поправила Алекса. Впрочем, для неё сейчас не имело значения, как называть усадьбу. Осталось помолиться и надеяться на то, что отец забрал свою семью и сейчас они в безопасном месте, куда империя еще не добралась. — Да, Яков, — вздохнула герцогиня Масур, — поехали в усадьбу.
Когда вышел Костин, экипаж направился на холм, с которого можно увидеть усадьбу.
***
Усадьба пустовала долгие дни,
Куда уехал отец? Успел ли он добраться туда, куда не пришла империя? Эти вопросы терзали герцогиню даже когда все обедали и разбрелись по комнатам. Алекса, все еще терзаемая мыслями, которые внушали ей боль утраты: отца, братьев, сестры, мужа, даже мачехи, не могла долго сидеть на первом этаже, поэтому поднялась в покои.
Это была спальня отца и мачехи. Прекрасная, уютная комната в усадьбе опустела, но тут еще витало чувство их любви. В этих чувствах родилось трое детей, а сейчас, когда в королевство пришел дракон, оставалось молиться за их здоровье и верить, что они смогли выжить. Вспоминая новости уставшего всадника, тысячи беженцев, раненых солдат и смерть королевы, молитвы — это единственное, на что может понадеяться герцогиня Масур.
Алекса положила часы Гана на пустующий туалетный столик — она последние дни не выпускала подарок из рук; она присела на край широкой постели, сложила ладони и снова принялась молиться. Молитвы успокаивали герцогиню Масур, хотя еще несколько лет назад она бы в жизни не стала этого делать. Сейчас у неё нет сил, чтобы помочь людям чем-то кроме молитв, которыми она забила всю голову и проговаривала в любое удобное время, оставаясь наедине с собственными мыслями.
— Госпожа, вы позволите? — Прикрытая дверь содрогнулась под стуком тяжелого кулака, а голос принадлежал Якову.
Алекса поправила юбки, сложила ногу на ногу и дала свое позволение. Когда на пороге спальни появился Яков, герцогиня робко улыбнулась, стараясь не показывать усталого взгляда и своих страхов, запертых глубоко в сердце.
— Госпожа, — склонил голову Яков, — у меня есть новости.
— Присаживайся, — предложила ему Алекса, указывая рукой на свободный стул за дверью.
Яков вновь поклонился, занял место на старом, но оттого достаточно удобном стуле и, поставив кувшин с вином и пару деревянных кружек, ответил улыбкой. Он решил не медлить с событиями и наполнил две кружки вином.
— Изволите угоститься, госпожа? — предложил он с протянутой рукой. — Не сердитесь, но вы сами повелели нам забирать все съедобные припасы из пустующих домов, а это вино я нашел в подвале.
Алекса с любопытством пригубила кружку и сразу узнала вкус вина — любимый сорт отца, который он мог пить целыми ведрами. Очень крепкий сорт напитка, от которого можно быстро опьянеть. Сейчас бы сохранять трезвый рассудок и ум, но промочить горло и немного расслабиться не помешает. К тому же, это было затишье перед бурей — идеальный повод сделать пару глотков.