Прекрасная колдунья
Шрифт:
Спустившись, они остановились у дверей кабинета. В камине еще горел огонь, отбрасывая на стены множество причудливых теней. Стоящая на столике бутылка бренди светилась янтарным светом. В креслах с высокими спинками сидели двое, попивая за разговором искрящееся в хрустальных бокалах бренди.
– Да говорю же тебе, Яков Стюарт – полноправный король! – горячо говорил стоявший у каминной полки молодой человек. – А в жилах этого ганноверского выскочки течет кровь торговцев, но никак не королевская! Если нас поведет принц Чарлз, то нам удастся… – Появление Дрейка
– Закончить жизнь на плахе, как и другим предателям, – закончил за него Дрейк. – Иди-ка ты спать, Пьер. Твои вопли разбудили мисс Саммервилл.
В этот момент в дверном проеме как по волшебству возник заспанный лакей, и Дрейк, повернувшись к нему, приказал:
– Принесите мисс чашку горячего шоколада, Смит. Слуга в ту же секунду исчез, и Дрейк снова обратился к сидящим подле камина мужчинам:
– Августин, тебе недостает хороших манер. Встань и предложи мисс Саммервилл кресло.
Молодой человек виновато покраснел и, быстро вскочив, пододвинул кресло поближе к огню. Убедившись, что Эйлин хорошо устроилась, Дрейк повернулся, чтобы налить себе бренди, как вдруг его остановил чей-то наглый голос:
– Да кто она такая, черт возьми? Слишком молоденькая, чтобы быть одной из твоих шлюшек, или ты уже перешел на детей?
Сидящий во втором кресле мужчина даже не сделал попытки подняться, как будто бы в комнате вовсе не было женщины.
– Эдмунд, недалек тот час, когда я вырву твой грязный язык. Не думай, будто мне не известно, что именно ты подначиваешь этих молодых идиотов делать всякие глупости! А ведь знаешь, что это может быть опасно! Если у тебя не осталось и малейшего понятия об этикете и ты не знаешь, что гостей нужно по крайней мере приветствовать, советую тебе отправиться в свою излюбленную таверну и впустую тратить время там!
Эйлин предположила, что это и есть старший кузен, унаследовавший право распоряжаться поместьем. Когда она только приехала в замок Шерборнов, ее представили бесчисленному множеству двоюродных братьев Невилла, но этого человека она видела впервые. Из обрывков фраз и неясных намеков в разговорах Эйлин поняла, что не знать его – само по себе благо. Она вжалась в спинку кресла, будто хотела слиться с обивкой, чтобы Эдмунд не увидел ее.
В этот момент зашел слуга с чашкой шоколада и поднес его девушке, однако, на ее счастье, Эдмунд, полностью сосредоточившись на маркизе, не обращал ни малейшего внимания на ничтожную особу женского пола.
– Я уйду, но то, что ты вышвыриваешь меня, не делает тебе чести. Если ты хочешь получать от этого поместья прибыль, все равно придется иметь дело со мной. А это не так-то просто. – Эдмунд поднес к губам бокал и допил янтарную жидкость.
– Выполняешь ты свою долю работы или нет, свой процент ты получишь, – сухо добавил Дрейк. – Только помни, что земли принадлежат не тебе, а мне. Зачем ты поставил поперек южного поля забор?
– Хочу сделать из него пастбище. Давно пора. – Поставив на столик пустой стакан, Эдмунд поднялся, чтобы уйти.
– Пастбище?! Ты хочешь пасти овец посреди
Шерборн отставил свой бокал и вопросительно посмотрел на кузена.
Эдмунд пожал плечами:
– Эта земля – наша. Придется этим людям убраться с нее и впредь постараться не пересекать наши границы.
– Только через мой труп! – прокричал Дрейк.
Эйлин вся сжалась в своем кресле, услышав громкий мужской голос, так часто являвшийся ей в кошмарных снах.
Не заметив этого, Дрейк продолжил:
– Неужели наши доходы настолько мизерны, что нужно обдирать бедных, чтобы пополнить запасами кладовые?!
– Твои – может, и нет. Но ты должен помнить, что мне достается только процент. Я думаю, что увеличить доход любым способом – в наших общих интересах.
Маркиз укоризненно покачал головой:
– Бог мой, Эдмунд! Ты живешь в моем доме, ешь мою пищу, свободно распоряжаешься моими лошадьми. Какого черта тебе еще нужно? Зачем тебе деньги? Или ты хочешь, чтобы я проигнорировал волю отца и поделил Шерборн на две части, взращивая твою алчность еще больше?
Направившись к двери, Эдмунд бросил через плечо:
– В этом нет нужды. Я проживу и на то, что у меня есть.
Когда Эдмунд вышел из комнаты, разъяренный Дрейк повернулся к своим младшим кузенам. По его виду Эйлин поняла, что он совершенно забыл о ее присутствии. Не желая привлекать к себе внимание, она буквально застыла. Возможно, если она поймет причину этих мужских споров, ночные кошмары перестанут ее мучить?
– Я не хочу больше слышать ни о короле Якове, ни о принце Чарлзе. Никогда! – накинулся Дрейк на Августина и Пьера. – Стюарты сами своей репутацией лишили себя трона, зарубите это себе на носу. Вы же французы! Не нужно лезть в английскую политику!
– Если Стюарты снова займут трон, мы сможем положить конец этим постоянным войнам! – запальчиво возразил Пьер. – Даже наш дядя так говорит, а он посвящен в дела Людовика. И ты сам говорил, Дрейк, что Георг только позорит королевскую семью. Он жуткий варвар! Он готов вырезать половину континента, лишь бы заполучить эти жалкие земли для своих отвратительных любовниц. Если бы только мы могли достать для Чарлза людей и деньги, тогда…
– Если бы только свиньи могли летать! Ваше хваленое французское общество не дало ему ни единого су. Так почему это должен делать я?
«Похоже, спор затянется на всю ночь», – подумала Эйлин, сонно глядя на ленивую пляску языков пламени в камине. Ей вспомнился ее приезд в этот дом. Поначалу ее оскорбил тот факт, что она стала очередной игрушкой для капризной и болезненной сестры лорда Шерборна, но сейчас от былого гнева не осталось и следа.
Тогда она смотрела на золотые волосы и синие глаза сестры Дрейка с нескрываемым удивлением. Не привыкшая к жизни в самых верхах светского общества, Эйлин чувствовала себя под пристальным взглядом холодных глаз леди Дианы Невилл неловкой и неряшливой. И если бы ее не отвлекли темные пятнышки в глазах Дианы, так не похожие на смеющиеся искорки в глазах Дрейка, девушка убежала бы прочь.