Прекраснейшая
Шрифт:
держала племянницу. Всегда был кто-то, кто взял бы ребёнка, как и Зиму – кажется, этот
ребёнок тепла к ней не ощущал вообще.
Запыхтев, она расправила плечи, присела, взяв ребёнка так нежно, как могла. Встав,
она устроила ребёнка на сгибе руки, делая всё возможное, чтобы ворковать нечто
утешительнее, но плач усилился, а маленькие кулачки били Левану в грудь.
С раздражённым вздохом Левана ходила взад и вперёд по комнате, прежде чем
выйти на балкон
дворцовых садах, аристократов на лодках среди озера. В небе была полная земля.
Огромная и бело-голубая, потрясающая на небесах.
Однажды она уговорила Эврета прокатиться на лодке с нею, но он всё время желал
вернуться домой с Зимой, ведь она так быстро росла, убеждая, что она может сказать
своё первое слово.
Это было очень давно.
На самом деле, они столько всего сделали вместе.
Поднимая Селену так нежно, как могла, Левана смотрела в лицо будущей королевы.
Она хотела бы знать, вырастет ли ребёнок таким испорченным и невежественным, как
её мать, что больше заботиться об икебане, чем о политике.
– Я была бы лучшей королевой, чем твоя мать, - прошептала она, - лучшей, чем ты.
Ребёнок продолжал выть, испорченный и глупый.
Не было смысла думать об этом. Ченнэри королева. Селена – наследница. Левана –
просто принцесса, с мужем-гвардейцем и дочерью без королевской крови.
– Я могу бросить тебя с балкона, - проворковала она, - и ты ничего не поделаешь.
Ребёнок не реагировал на угрозу.
– Я могу заставить тебя перестать плакать. Тебе понравится?
Это была соблазнительная мысль, и Левана едва удержалась. Они не должны
манипулировать маленькими детьми, ведь исследователи доказали, что манипуляции
над малышами и их впечатлительным мозгом могут уничтожить его формирование.
Левана задалась вопросом, сколько вреда принесёт одно мгновение тишины… когда
услышала, как по полу ступали каблуки её сестры.
Обернувшись, она увидела, что Ченнэри пыталась скрыть, насколько ужасным был
приступ, шагая с прямым, как палка, позвоночником, пылающими глазами, её
каштановые волосы спадали на плечи. Но лицо было в пятнах, а капелька пота ещё
осталась на верхней губе.
Она взяла ребёнка из рук Леваны без единого слова, без благодарности.
– Всё в порядке? – спросила Левана. – Ты не умираешь?
Скрывая пятна на шее, Ченнэри отвернулась, не собираясь любоваться видом. Когда
она ступила в комнату, плач ребёнка начал стихать, пухлые пальцы касались
материнского лица.
Леване в голову пришло, что дети не видели чары, потому ненавидели
видели, какая она настоящая.
– Ты кашляешь столько времени. Может быть, стоит увидеть доктора Элиот?
– Не будь смешной. Я королева, - сказала Ченнэри, словно это уже защищало её от
болезни. – Хотя, говоря о врачах, ты слышала о паре биоинженеров? – она схватила
бутылку из сумочки и впихнула её в рот ребёнка. Левана была поражена, когда видела
материнскую любовь сестры – девушки, что всегда была жестокой и эгоистичной.
Конечно, их мама никогда не кормила их. Ей было интересно, что заставляло Ченнэри
сделать это, когда под рукой столько слуг.
– О каких?
– Что родили ребёнка. Плевелы… Да, старые. Шестьдесят, может быть?
Левана стиснула зубы.
– Я слышала, женщина беременна.
– Да, они родили успешно. Ребёнок уже родился. Пустышка.
Округлив глаза, Левана прижала ладонь ко рту. От ужаса, но и чтобы скрыть приступ
ликования, в который это было готово выразиться.
– Как?!
– М… Девочка. Чудотворец пошёл забрать её вчера для… - Ченнэри вздохнула, словно
это слишком утомительно – помнить все досадные детали. – Для того, для чего
используют пустышек.
– Для крови. Противоядие от болезни.
– Верно. Как ты можешь всё помнить?
Нахмурившись, Левана взглянула на ребёнка, что теперь сыто посасывал молоко из
бутылочки. Она повернулась к Земле, озеру и счастливым парам.
– Пустышки, - пробормотала она. – Как неловко.
– Я заметила, что у тебя не выходит, - Ченнэри присоединилась к ней на балконе. –
Если только твои лунные чары ничего от нас не прячут.
Сжав челюсти, Левана не ответила.
– Как блаженно быть женой, да? Когда я слышала, как ты любишь своего мужа. Я так
скучаю по тем временем…
– У нас всё хорошо, спасибо, - сказала Левана. Понимая, как это не хорошо звучало,
она добавила: - Я всё так же сильно его люблю. Мы счастливы вместе. Очень.
Фыркнув, Ченнэри прислонилась спиной к железной ограде.
– Лжёшь! Хотя я никогда не скажу, лжёшь ты мне или самой себе.
– Я не вру. Он то, чего я всегда хотела.
– Как странно. Всегда казалось, что у тебя планка повыше.
Внимание Ченнэри поднялось вверх, к сине-белому шару в небесах.
– Что это значит?
– В последнее время я больше думала о политике земли. Против воли, признаю.
Невозможно, когда все семьи пытаются спланировать эту биовойну. Утомительно же!
– Ты – образец терпения, - Левана осталась невозмутимой.