Прекраснейшая
Шрифт:
– Могла. Я говорила, что так будет.
Ченнэри яростно зарычала.
– Тогда брак будет аннулирован прежде, чем о нём узнает город.
– Нет.
– Тогда я казню его!
Левана зарычала.
– Нет! Почему? Я люблю его. Я выбрала его. Всё!
– Люблю! Спи с ним, если хочешь, но мы не выходим замуж за стражу! – Ченнэри
махнула рукой в сторону стены – на белую Артемисию. – Ты знаешь, скольким семьям я
тебя пообещала, а отец до того? Стратегия!
они желали вкладывать в нас, как в правителей, и нужны союзы! Вот как это работает,
Левана! Это польза от тебя в этой семье, и я не позволю тебе всё испортить.
– Поздно. Я ничего не изменю, и если ты попытаешься его убить, я никогда не выйду
замуж, чтобы порадовать тебя. Я скорее умру.
– Это тоже можно устроить, сестрёнка!
15.
Швея наматывала ещё какие-то нити, стоя на коленях перед Леваной и
притворялась, что не слушает.
– Тогда тебе будет нечем торговаться, - Левана заставила себя поднять голову и
улыбнуться. – Кроме того, я даю тебе ещё одну принцессу, которой ты можешь крутить,
как хочешь. Надо всего лишь подождать шестнадцать лет.
– Ещё одна принцесса? – расхохоталась Ченнэри. – Ты имеешь в виду ребёнка?
Ребёнка стражника и швеи, думаешь, какая-то семья его захочет?
– Конечно. Она теперь мой ребёнок, а значит, такая же принцесса, как и если бы я
сама родила. Когда она вырастет, она и не подумает, что у неё была другая мама, а у
Эврета другая жена.
– Думаю, вы вместе придумали этот гениальный план.
Глядя на стену, Левана ничего не сказала.
– Ты думала, что будешь делать с маленьким отродьем?
– А что я должна с нею делать?
– Ну ведь ты не намерена… растить её, я надеюсь.
Отведя взгляд от страны, Левана посмотрела прямо на свою сестру.
– Она будет принцессой. Как мы.
– С нянями и гувернантками, которых игнорировали её родители?
– Со всем, что пожелает. Вся роскошь и игрушки. К тому же, - она подняла руки в
сторону, чтобы швея могла сшить на груди, - Эврет её очень любит, и я.
Это была ложь, она знала, что ложь. Но чувствовала, что это может стать правдой.
Девочка – её дочь, в конце концов, часть Эврета, как Левана может её не любить?
Однако, она сказала это для того, чтобы увидеть недовольство на лице сестры.
Швея закончила шов, и Левана вновь опустила руки, позволяя пальцам скользить по
тонкой вышивке лифа. Она чувствовала себя счастливой сегодня, проведя вторую ночь
подряд рядом с Эвретом. Она была его женой.
кожи, чем у сестры, она чувствовала себя женщиной. У неё было то, чего не было у
сестры. Семья. Кто-то, кто любит её.
– Надеюсь, - Левана обращалась скорее к самой себе, - что у принцессы Зимы скоро
появится маленький братик или сестричка.
Ченнэри повернулась к ней.
– Ты уже беременна?
– Нет, нет. Но разве это займёт много времени?
Она думала об этом, возвращаясь к образу беременной Солстайс, когда была одна,
пробегаясь пальцами по округлому животу. Она не хотела ребёнка, но смотрела, как
Эврет держал свою дочь, мягкость в его взгляде. Она могла ждать ему это. Могла бы
стать на уровне Солстайс… Нет, ребёнок Леваны будет лучше, чем Солстайс, ведь в нём
будет королевская кровь.
Нахмурившись, Ченнэри скрестила руки на груди.
– Это будет лучшее, что ты сможешь сделать. Когда у тебя будет настоящий, родной
ребёнок, мы поговорим, за кого его можно будет выдать.
– С нетерпением жду этих разговоров, сестра.
– В то же время, - сказала Ченнэри, - я уже выполнила свой долг перед нашим родом,
не заражаясь позорными браками.
– Что это значит?
Ченнэри убрала волосы с плеча.
– У маленькой принцессы Зимы, - насмешливо промолвила она, - скоро будет кузена.
Челюсть Леваны упала. Оттолкнув швею, она подобрала пышные юбки и сошла с
возвышения.
– Ты? – она посмотрела на всё ещё стандартно плоский живот Ченнэри. – Когда?
– Не уверена. Во второй половине дня встречусь с доктором Элиот, - она повернулась
со смешком и пошла к выходу из примерочной. – Надеюсь, мальчик. Ненавижу тупых
принцесс.
– Подожди, Ченнэри! – она побежала за нею с тысячью вопросов в голове и
остановилась, когда сестра повернулась к ней. – Чей? Констебля?
Ченнэри нахмурилась.
– О чём ты?
– Констебль Дубровский – отец?
Лицо Ченнэри стало надменным. Потянувшись, она схватила незаконченное платье
Леваны, срывая его, открывая рубцы на коже, прежде чем та успела сотворить чары.
Задыхаясь, Левана прижала ткань к груди.
– Я понятия не имею, кто отец, - Ченнэри вновь отвернулась. – Разве ты не
понимаешь? Это точка.
16.
Она не забеременела, хотя приходила в спальню Эврета почти каждую ночь. Они с
Зимой были перемещены в частное королевское крыло, но спустя неделю Левана
решила, что надёжнее будет покидать его после ночных визитов. Она боялась того, что