Прекрасное далёко
Шрифт:
– Здорово, Семён! Смотрю, у тебя напарник появился. Что за кадр, где нашёл? – Подал руку вышедшему из машины Хотченко один из полицейских. Сам Николай решил, что нечего ему выходить из машины без команды. И вообще, в кабине он чувствовал себе защищеннее. Еще бы окно закрыть, но это будет выглядеть слишком демонстративно. Надо было раньше закрывать.
– Привет, мужики! Селезнёвой племянник, из Новороссии приехал. Контуженный.
– Вот ничего себе, и до нас докатилось. Припадочный?
– Не, почти нормальный, только молчит всё время. И на руль смотрит, по ходу, водилой был.
–
– О, слыхали! Мехводом был пацан. Колькой его кличут, между прочим.
– Да ладно, отойдет со временем. Видал я таких. – Вставил свои пять копеек в разговор второй слуга закона.
– А вы чего здесь застряли, дела какие к Амаяку?
– Не угадал. Или угадал, как посмотреть. Именно что застряли. Падла такая под горку еще едет, а в гору вообще не тянет. – Тут полицейский номер один подошёл к стоящему рядом УАЗу-«Бобику» и пнул его по скату - Летучку ждём, обещали часа через три пригнать.
– Повезло вам. Сейчас по пивку, потом оттащат, а уже и рабочий день закончится.
– Ага, умный ты. А дела сами себя тем временем сделают.
– Молчу-молчу.
УАЗик выглядел практически также, как и в прошлом Николая. Если бы Светка не предупредила его про этот факт, он бы решил, что ему мерещится. Практически среди космолетов и инопланетян торчал старый привычный лупоглазый бобик.
– Заведи – неожиданно для себя самого сказал Николай. Фраза его попала как раз в паузу, поэтому её услышали все трое участников разговора.
– Пацан, он еще карбюраторный, ты в таких точно ничего не понимаешь.
– Да хрен его знает, они там на каком только старье не катались, пока нашу технику не начали гнать в полный рост. – Вступился второй полицейский.
Аргумент показался весомым, так что скептик, оказавшийся штатным водителем уселся в свой аппарат и завёл его, не закрывая дверцу. Чтоб облегчить диагностику юному спецу он даже поддал пару раз газу.
– Ну что, выявил неисправность, специалист?
– Троит иногда. По звуку похоже, словно жиклёр ерундит.
– О как! Какое слово знаешь! А ничего, что на холостом ходу это нормально?
– У тебя и под газом троит. Давай посмотрим, наверняка грязь поймали в карбюратор.
– Ну давай, всё равно стоять. Только у меня инструмента нет.
– Как нет инструмента? В машине нет?
– Ну дык не на передке, случись что, телефон в кармане, помощь прискачет.
– Ага, после обеда! У меня есть набор ключей, в своё время приучили возить под сидушкой весь комплект. – Спас ситуацию Семён.
Полчаса потребовалось Николаю, чтоб устранить проблему, и то он работал без спешки, чтоб не создавать видимость лёгкости своей помощи. Пришлось пересиливать себя в отдельные моменты, напоминая про подвиг разведчика Исаева-Штирлица. «И вообще, в современных реалиях нельзя умалять свои заслуги – твёрдо одёрнул себя Герасимов – вдруг эти полицейские мне еще пригодятся. Пусть думают, что я совершил чудо на их глазах». Чудо не чудо, но герои баранки и наручников впечатлились результатом, особенно, когда вернулись с тест-драйва. Ведь не поленились, приехали обратно и отрапортовали: машина зверь, тянет как положено.
– Ага, я чуток ваш карбюратор подрегулировал. Но по-хорошему, надо в гараже это делать. Снять, отмочить в бензине, промыть как следует. И профилактику движку сделать.
– О! Заговорил! Я ж говорю, контузия проходит. Не боись паря, всё у тебя будет хорошо! – От такой реакции Николаю аж неудобно стало. Полицейские себе навыдумывали невесть что, переживают как за своего, сочувствуют.
– Всё, мы поехали! Удачи и Селезнёвой привет! – Полицейский автомобиль резво газанул и исчез за поворотом. Чувствовалось по манере вождения, что он попил кровушки своему водителю, который теперь отрывается после унылого вождения с потерей мощности движка.
– Это ты молодец, Колян! И людям помог, и заявку о себе сделал. Я смотрю, ты реально в движках шаришь. А инжекторы умеешь ремонтировать?
– Инжекторы не умею. Читать надо, учиться. – Он чуть не сдал себя с потрохами, едва не сорвавшимся вопросом «Какие инжекторы?». Вдруг эти самые устройства тут каждый пацан знает, а тут Герасимов со своим вопросом…
– Ладно, разберемся. Давай ворота открывай, нам машут уже. Сейчас грузиться будем. Дальше чисто на доставке работаем, нормально платят. Стройматериалы повезём.
Оптовый продуктовый магазин утром поразил Николая в самое сердце обилием всего того, чего… чему он и названия не знал в половине случаев. Снэки, мюсли, хамон, чивачипи какие-то, авокады и фехня – он не всегда мог разобрать на слух эти непривычные слова, не то что понять смысл. Мало того, все продукты уже были расфасованы на маленькие порции в цветные яркие пачки, стаканчики и коробочки. Всё буквально орало: «Съешь меня! Жри меня прямо сейчас! Я самая вкусная! А я еще вкуснее» Никаких бочек, никаких кульков из бумаги, никаких весов. На оптовке всё отпускалось блоками, упаковками, пачками.
А хозяин вместо того, чтоб стоять у входа, скрестив руки как джинн из сказки, армянским колобком бегал за покупателем и уговаривал купить еще, и еще, и вот это – свежаки и ой какая вкуснятина, а дешевле вообще не найти! Он явно хотел продать всё, что у него есть, избавиться от этого великолепия и символа процветания. В голове такое поведение не укладывалось. Ведь продаст он всё, и что? Станет таким же как все, никому не нужным среднестатистическим обывателем. А сейчас он величина, даже не заведующий базой, а хозяин! Да, менталитет у местного населения другой, решил Николай. Или он не всё понимает в их жизни.
А сейчас, на оптовой базе стройматериалов и инструмента, по которой колобком бегал другой армянин, Герасимов ощутил рану уже не в сердце, а в душе. Если на продуктовой базе было всё, то здесь всё остальное. И тоже расфасованное, упакованное, с накрашенными губками и накрученными локонами, если так можно говорить про инструменты. Прошу прощения, но даже сраные ножницы по металлу выглядели космическими ножницами по металлу и имели собственную прозрачную упаковку, облегающую их как скафандр. Каждые ножницы! Николай сразу представил себе, как эти хреновины из супер-космической супер-стали режут всё подряд, включая рельсы и аж зажмурился от восторга.