Прекрасное далёко
Шрифт:
Николай как всякий нормальный мужчина был тем более чужд анализа душевных терзаний своей хозяйки, поэтому определил для себя: «Светка встала не с той ноги», и не стал заморачиваться этим происшествием. А своё безобразное поведение объяснил тем, что сначала заработался, а потом забоялся заблудиться. То есть практически не соврал.
– Ладно, скоро Митрофанов назад поедет, обещал нас захватить. Поедешь со мной?
– А перекусить ничего не захватила, а?
– Захватила, держи.
– Тогда останусь, поработаю. Я сегодня вечером обещал Андрею дать диагноз и прогноз по ремонту. Пока
– Ну-ка, давай посмотрю. – И Света наморщила лоб. – Знаешь, половину можно найти в соседнем боксе, если его еще не обнесли. Пойдём, я открою. Ключи пусть у тебя будут. У нас там пара машин стоит полуразобранных, ну и кой-чего по ящикам посмотришь.
В соседнем боксе нашлось два полуразобранных «Урала». Не мотоциклы – трёхосные армейские грузовики. Впрочем, при ближайшем рассмотрении Николай решил, что их скорее полтора, а не два.
– Ну нихрена ж себе, а это тут откуда? И зачем?
– Я тебе рассказывала, с армейского склада по три копейки выкупили по случаю. Они за два года уже в ноль самортизировались. Мы их, кажись, даже уже списать успели по бухгалтерии.
– И зачем они в деревне? Эта дура одного бензина сорок литров на сотню километров сожрёт, никаких денег не напасёшься.
– Вообще-то, если я не путаю, они на солярке ездят. А расход у них что-то в районе тридцати литров. Мы по этой норме списывались. А зачем эти машины купили? Хотел наш бизнесмен из них построить что-то эдакое. Говорил, вездеход повышенной комфортабельности будет.
– Это как?
– Это значит, вместо кузова салон с креслами, телевизором, проигрывателем, колонками. Короче говоря, дом терпимости на колесах. Вроде как в аренду сдавать для желающих на рыбалку ездить с комфортом. Типа, приезжаешь такой куда Макар телят не гонял, а вместо палатки и надувного матраса под жопой диван, музыка, все дела. Ты рыбу ловишь, бухаешь как не в себя, а потом твоё полумёртвое тело грузят внутрь и везут домой. Получи хозяйка своего рыбака, распишись!
– Звучит заманчиво, от такого никто бы не отказался, если деньги есть на комфорт. У этой машины знаешь, какая проходимость! Как у танка! Еще бы кунг сделать попросторнее.
– Тьфу на вас, все мужики одинаковые. Занимайся, а я поеду. Вечером только не забудь вернуться. Я завтра к тебе сюда не пойду – и так достал уже своими закидонами.
– Не останусь. А где-то к обеду приду. И это, спасибо за завтрак! А то так есть хотел, прямо жуть!
Не к обеду, но где-то часам к семнадцати Герасимов вернулся к месту своего иновремённого проживания. Впрочем, Селезнева и не сомневалась, что так и будет, что она, увлеченных своим делом мужиков не видала! Это такие люди, что дай им занырнуть с головой в процесс, сами не вынырнут.
– О, явился не запылился! Или запылился, всё-таки?
– Не то слово, Свет, грязный как не знаю кто.
– А тебе уже Андрей звонил, интересовался. Помоешься сперва или сразу звонить будешь?
– А сколько времени?
– На часы глянуть не вариант?
– Встали часы – забыл завести.
– Понятно всё с тобой. Поесть забыл, часы завести забыл, до ветру сбегать хоть вспоминал?
– Хорош смеяться, навалилось всё, пока разобрался с наличием, потом полез состояние машины смотреть, потом… А потом ты пришла! И я еще в соседнем гараже полазил. Да, там кое-чего мне нужное есть, пригодится.
– Вот и хорошо, иди мыться, воняет от тебя как от трёх мазутиков сразу. И надо уже тебе какую-никакую одежду купить. Как минимум бельё.
– Не заработал еще на одежду. Поднакоплю чуток. Кстати, а сколько надо на одежду у вас?
– Сколько угодно.
– Это как?
– Ну вот смотри, джинсы в твоё время сколько стоили?
– Настоящие? Дорого.
– Вот. У нас сейчас этих самых джинсов самой разной настоящести как говна за баней.
– Не понял.
– Во ты тугой! Одни штаны шьют в, скажем, Италии на самой главной их фирменной фабрике. Другие в Румынии на их фабрике, третьи в Бангладеше каком-нибудь, и заметь – тоже их цех! Так вот, итальянские настоящие джинсы стоят сто тысяч, не к ночи будет сказано, а как-бы такие же из Бангладеша – семь тыщ. А есть еще подпольные цеха, которые лепят поддельные штаны, те можно купить за три тысячи.
– Про сто тысяч это ты для красного словца сказанула?
– Да фиг ты угадал! Я же говорю тебе – потолка у цены на любой товар теперь нет.
– Не понял ничего. Если все брюки одинаковые, зачем платить больше?
– Ага, одинаковые. Ты закалённый болт он незакалённого отличить можешь на глазок?
– Ну… наверное, нет. Хотя да, разница есть, и разница очень большая.
– А они могут.
– Кто они?
– Те, кто носит эти самые джинсы за сто тысяч. Вот прямо с первого взгляда секут, где твои штаны отшиты, и сколько ты за них отдал.
– И что?
– И сразу понимают, свой ты или чужой. А свои им только такие же как они буржуины. С соответствующими знакомствами, возможностями, вкусами…
– Все люди одинаковые, книжки тоже все читают одни и те же, воздухом одним дышат. Ты, Света, куда-то не туда роешь. Может это в тебе классовая ненависть говорит?
– С книгами ты здорово придумал. Особенно здорово, прямо угадал! – Светлана засмеялась и тут же себя оборвала. – Не читают сейчас книги. Особенно Эти. А если читает кто-то особенно продвинутый, то учебники по бизнесу или литературу для Этих. Про Этих.
– Ну я не знаю.
– Именно, что не знаешь. Так что молчи в тряпочку. Ты вот машины на дорогах у нас видел?
– Видел конечно. Попадаются советские, но в основном шикарные такие автомобили. Иномарки же, да?
– Да. Представь себе, сидят в баре два автовладельца. У одного Жигуль полумёртвый, а у второго Порше, на котором он по ночам гоняет со скоростью двести пятьдесят километров…
– Так разве можно? В смысле, у вас сейчас такие машины по улицам ездят?
– Представь себе, ездят. По некоторым улицам некоторых городов. Так о чём собственник Порше будет разговаривать с нищим Жугулятовладельцем? «Ты этим летом куда летал?» А он только с крыльца, и то не помнит, потому как пьяный был.