Прекрасное табу

Лазарева Вик

Почувствовала, что он близок к финалу, я вскрикнула, выгнушись, сжалась в спазмах до дрожи в ногах. Соколовский последним толчком вогнал член в меня, замер и, шумно выдыхая, кончил. Я лежала на столе, разглядывая потолок. Такая тоска по любимому накатила, что хотелось выть… сдохнуть…

Обвив мои ноги вокруг своих бёдер и упёршись рукой в стол, Михаил склонился надо мной. Проведя рукой по груди, поцеловал.

— Послезавтра улетаем в Цюрих, — не до конца отдышавшись, произнёс он.

Достав салфетки из ящика, он стал приводить себя в порядок.

Я медленно поднялась, и он передал их мне. Смотрела на него удивлённо, пока он застёгивал брюки.

— Цюрих?

— У меня там дела, — обыденно произнёс. — Потом Милан, Париж. Отлично проведём время. Ты же любишь шопинг? — улыбнулся и, обхватив за шею, поцеловал меня в губы. — Куда-то, где тепло? На яхте… Ницца, Монте-Карло… — Соколовский взял со стола пачку сигарет и закурил, подойдя к окну.

— Но послезавтра у меня последнее выступление в клубе.

Михаил отвлёкся, наливая себе виски и я, оправив платье, тронула мышку, чтобы вывести из сна компьютер.

— Ладно. Вылетишь после выступления, — мельком глянула на него. — Выпьешь?

— Пожалуй. Со льдом.

Он отошёл к мини-холодильнику, и я выпала из поля его зрения. Поторопилась подробнее разглядеть информацию на компьютере, пока он стоял спиной ко мне.

— Только больше никаких выступлений, — серьёзно сказал Михаил, насыпая лёд в стакан. — Ты достойна лучшего, чем танцы на потребу публики.

— Места в твоей компании?

Он молчал, наливая виски. С замиранием сердца, нажала на компьютере кнопку «сон» и отошла от стола. Соколовский повернулся и, подойдя ко мне, протянул стакан.

— А тебе это надо? Работать?

— А чем мне ещё заняться? Ты же знаешь, что праздная жизнь гламурной любовницы Соколовского не для меня. Мне скучно, — улыбнулась и пригубила янтарный напиток. — Не боишься, что я начну искать приключений? Закручу роман с телохранителем или Гле…

— Только попробуй, — холодно перебил Михаил, а его глаза, словно кинжалы, пронзили угрозой.

— Это шутка, — улыбнулась я в ответ. — Ты же ясно сказал, что убьёшь, а я жить хочу. Ведь я ещё так молода, — игриво повела глазами и прильнула к его губам. Проведя ладонью по его груди, положила руку на плечо и сделала глоток виски. — Я могу помогать в переговорах. У меня хороший итальянский и английский. Да и аналитик из меня неплохой.

— Я подумаю.

— Сколько ты планируешь быть в Швейцарии?

— Три дня.

— Насчёт Парижа и Ниццы с Монте-Карло, конечно, заманчиво, — протянула я с улыбкой, — но может лучше весной или летом?

Глядя мне в глаза, Соколовский задумался. Боялся меня оставлять одну?

— Я же под охраной, что со мной случится? Боишься, что сбегу? — усмехнулась я. — Я же не дура, Соколовский.

— Ты точно не дура, — с хрипотцой ответил. — Весной, действительно, там лучше, — отпил виски. — Договорились.

Глава 38. СОНЯ

Накануне выступления и отлёта Соколовского в Цюрих я его не видела. Не могла уснуть. Лежала в кровати, тщательно обдумывая свой план. Трезво оценивала

возможности провала. Иллюзий на этот счёт я не испытывала. Мне нужно было взвесить все риски. Решиться рискнуть и сделать то, что я задумала, в дни отсутствия Михаила или… Второй вариант займёт больше времени — это продолжать с ним длительные отношения, завоевать полное доверие, получить место в его компании, а может и допуск к его делам, мизерными шагами приближаться к возможности завладеть информацией. Этот вариант мне очень не нравился. На это может уйти ни месяц… год… Соколовский очень осторожен и кого попало не допускал в свои тайны в этом я уверена.

Не могу представить даже, что придётся притворяться так долго. Втягиваться в это болото, в грязные дела, если это ещё удастся. Гарантий в этом никаких… могу так и остаться на правах любовницы, украшающей его статус и ублажающей в постели, пока не наскучу. Не было никакого желания затягивать, и я решила рискнуть. Терять мне уже нечего. Моя жизнь превратилась в сплошную фальшь, а без любимого мужчины вообще не было желания жить. Душа и сердце изнывали от тоски по нему, мир потерял краски. Я словно безэмоциональная кукла украшала жизнь Соколовского и только одинокими ночами давала выход накопившимся чувствам — плакала в подушку, вспоминая каждую минуту проведённую со Стасом.

Вот и в ночь накануне отлёта Михаила я проплакала и уснула только под утро. Не слышала, как он приехал. Сев в кровати, я посмотрела на постель. С его стороны не смята, значит он не спал здесь. Провёл остаток ночи в своей комнате, и я этому не особо удивилась. Он так делал, когда хотел хорошо выспаться перед важным днём, и меня это очень даже устраивало. Для его возраста он и так был слишком активен в интимной жизни. Не многие молодые пары могли похвастаться такой частотой и разнообразием секса.

Посмотрела на часы. «Чёрт!» — я встала с кровати. Через час у него вылет. Нужно разыграть последнюю сцену для закрепления его доверия и усыпления бдительности. Накинув шёлковый длинный халат на короткую сорочку, я быстро умылась и причесала волосы. Босиком прошла к его комнате.

— Мишель, — позвала его, открыв дверь.

Там горничная уже заправляла кровать. Она улыбнулась мне.

— Михаил Алексеевич в кабинете.

Сбежала по лестнице и застала его выходящим из кабинета вместе со своим помощником и юристом в одном лице — Григорием Алексеевичем.

— Мишель, — проворковала я. Мужчины обернулись, и я озарилась милой улыбкой, — ты хотел улететь, не попрощавшись со мной?

Заметила взгляд Григория, завистливый и немного смущённый, когда я ладошкой погладила Соколовского по лацкану пиджака и коснулась губами его уха.

— Я скучала, — прошептала.

Сжав рукой талию, Михаил слегка отстранил меня и заглянул в глаза. Внимательно посмотрел и после паузы сказал:

— У меня через час вылет.

Ладонью скользнула по его пояснице и остановилась на ягодице, поглаживая дорогую ткань костюма CORNELIANI. Коснулась губ поцелуем и сказала: