Прекрасные разбитые сердца
Шрифт:
Между нами все не так гладко, и мне не нравится его нынешнее поведение, но я бы никогда не изменила ему. Это не значит, что и он бы не изменил.
Рассматриваю коробку поближе. На ней нет никакого названия магазина или логотипа, да и размер странный – слишком большая для браслета и слишком глубокая для ожерелья. Может, часы?
Открываю крышку.
Сначала я не понимаю, на что смотрю – небольшие стеклянные бутылочки и сложенный листок бумаги? Затем поднимаю листок и вижу рядом с бутылочками узкие предметы.
Шприцы.
Руки
Рид выбрал стероиды.
Я не могу осмыслить это, хоть и смотрю на доказательства. Списку побед Рида позавидовало бы большинство бойцов-любителей. Зачем ему рисковать будущим в спорте, который он так любит?
И своей жизнью?
Почему я не замечала признаков?
Его вспыльчивость и непредсказуемая смена настроения. Подпольные бои.
Как он накричал на маму.
Даже дыра в стене его квартиры размером с кулак. Представив ее себе сейчас, я понимаю, почему она показалась мне странной. Слишком высоко для дверной ручки.
С тех пор как Рид начал заниматься подпольными боями, многое не имело смысла.
Я должна была догадаться, что происходит. Почему я не сложила два и два?
Хватит с меня размышлений.
Рид сложит два и два за меня.
Закрываю коробку и засовываю ее в огромный карман папиной куртки, затем выбираюсь из машины. На земле возле бордюра что-то блестит.
Мой телефон.
На экране горит сообщение от Рида.
ты где?
Засовываю телефон в карман и иду обратно к дому, испытывая терзания.
А когда поднимаю голову, на верху каменных ступенек стоит Рид и, вытянув шею, осматривает двор. Он замечает меня и ждет, когда я с ним поравняюсь.
– Эй. Я вышел найти тебя, – говорит он, когда я поднимаюсь по ступенькам. – Тесс сказала, ты пошла к машине.
Он улыбается.
Я – нет.
Осматриваюсь. Не хочется вести этот разговор при свидетелях, но рядом никого нет. Лишь стена, отделяющая лестницу от подъездной дорожки, да высокие изгороди, закрывающие обзор.
Рид пытается меня обнять, но я прохожу мимо него.
– Ты все еще злишься на меня из-за этого ужина в четверг? – спрашивает он.
– Нам нужно поговорить. – Я не готова к разговору. Это как стоять на краю бассейна и знать, что вода ледяная. Просто надо прыгнуть. – Я кое-что нашла в твоей машине, когда искала телефон.
Засовываю руку в карман куртки. Рид бледнеет, когда видит коробку. Я держу ее между нами, подавляя порыв швырнуть ее в него.
– Это не мое.
Машу коробочкой перед ним.
– Это было в твоей сумке.
– Ти Джей просил ее куда-нибудь положить. – Рид смотрит куда
– Если собираешься врать, то смотри в глаза человеку, когда это делаешь.
– Я не…
– Не принимай меня за дуру. Расскажи правду, или я уйду и больше никогда не стану с тобой разговаривать. – Он открывает рот, чтобы что-то сказать, и я показываю на него пальцем. – Никогда.
Начинаю расхаживать вдоль стены, играя с жетонами. Возможно, если не останавливаться, эта дерьмовая реальность не догонит меня.
Рид оглядывается, проверяя, чтобы никого не было.
– Я могу объяснить.
Это действительно происходит.
– Мне надо быстро набрать мышечную массу. Парень, с которым я дерусь через несколько недель, превосходит меня по весу на шесть килограммов. Я собирался прекратить после боя. Но мне нужна эта победа, чтобы попасть в предстоящие турниры, если хочу участвовать в более серьезных боях. – Он говорит быстро и умоляет меня своими большими голубыми глазами. – А если Тесс не получит стипендию? Ей понадобятся деньги на обучение. Если не привлеку внимание и не заполучу спонсора, то не смогу ей помочь.
– Не втягивай сюда Тесс. Если тебя поймают, то снимут с боев. Как это ей поможет?
– Никто не узнает.
Он говорит так спокойно, будто я поймала его с пивом.
– Серьезно? А если тебя проверят?
В прошлом году на региональном чемпионате одного борца уличили в употреблениеи допинга, и лига теперь проводит выборочные проверки.
– На этом уровне никогда не проверяют, только если борца сдадут или его поймают на месте. А я веду себя осторожно.
Резко выдыхаю.
– Ну, это все меняет. Я и не знала, насколько тщательно ты продумал свое жульничество и накачивание тела ядом. Теперь мне намно-о-о-о-го легче.
У него заходили желваки на лице.
– Это не совсем жульничество. Я все еще должен одержать победу на ринге.
– Продолжай себя в этом убеждать. – Прижимаю коробку к его груди. – Забери. Ни секунды больше не хочу к этому прикасаться.
Рид засовывает коробку в карман куртки, словно я тут же о ней забуду, как только она исчезнет из виду.
– Ты врал мне… сколько, Рид? Два месяца? Или дольше?
– Я же сказал, что перестану принимать.
– Когда?
Он трет лицо.
– Скоро.
Я думала, он скажет «сейчас» и будет умолять меня простить его – или помочь ему.
– Не годится.
– И какого черта это должно означать?
– Это значит, что ты должен сделать выбор. Я или допинг.
Наблюдаю за ним и жду, когда он сделает правильный выбор. Жду, что он выберет меня. Но чем дольше он молчит, тем сильнее разбивается мое сердце. Что произошло с парнем, который каждый день приносил мне картофельное пюре, когда мне вырвали зуб мудрости? С парнем, которому я отдавала всю себя?