Прекрасный хаос

Штоль Маргарет

…практически мертва.

Виноват только я один. Ведь я не смог сказать Абрахаму, как найти Джона Брида.

Джон Брид.

И меня осенило.

Инкуб-мутант, который заманил нас в ловушку, подстроенную Сэрафиной и Абрахамом, хотел увести у меня любимую девушку и превратил моего лучшего друга в инкуба… он вновь пытается разрушить мою жизнь!

Не только мою, но моих близких.

Из-за него Абрахам призвал вексов. Из-за него Гэтлин лежит в руинах, а бабушка находится при смерти. Впервые на моих глазах горят книги, и вовсе не из-за узколобости обитателей моего родного городка.

Виновником является Джон Брид!

Я стиснул кулак. Конечно, гигантским не

назовешь, зато он мой. Я — проводник, и у меня есть проблема. И я пойду вперед, во имя великой цели или чего-то там еще… Я должен вывести чародеев из тупика, как мне однажды объяснили Мэриан и Лив. Мне уже удалось найти дорогу, поэтому дело за малым, а именно — за Джоном Бридом.

Отступать нельзя.

«Скорая» отъехала от дома, за ней последовала вторая машина. Улица наполнилась воем сирен, и когда машины скрылись из виду, я бросился бежать. Вспомнил о Лене и увеличил скорость. Подумал о маме, Эмме и бабушках. Я мчался до тех пор, пока не начал задыхаться и не перестал быть слышен звук сирен. Добравшись до библиотеки, я, наконец, остановился. Пожар потушили, но дым продолжал клубами подниматься в небо. Пепел кружился в воздухе, как хлопья черного снега. Перед зданием высились штабеля коробок с книгами, одни — полусгоревшие, другие — промокшие. Вероятно, половину библиотеки все-таки спасли, но меня новость не порадовала. Все кончено. Единственное место в Гэтлине, которое было дорого сердцу моей матери, стерто с лица земли. Книг не вернуть, можно лишь купить новые. Но эти страницы она уже никогда не будет листать, не положит между ними закладку или ложку.

Сегодня погибла еще одна частичка моей мамы. Я почти ничего не знаю о Леонардо да Винчи. Что там было в его книге? Может быть, я учусь жить, а может — умирать. Лучше не скажешь. Полагаю, мне стоит прислушаться к Эмили Дикинсон и попробовать обрести смысл в безумии. Но мне в сознание врезались слова Эдгара По: у меня действительно сложилось ощущение, что смотрю в самый глубокий мрак во Вселенной. Я достал из кармана зеленый осколок, уставился на него, будто в нем заключались ответы на все мои вопросы.

25.09

Хозяйки

— Итан Уот, будь так добр, налей мне сладкого чая! — донесся из гостиной голос бабушки Мерси.

— Итан, не смей наливать ей сладкий чай! — мгновенно отозвалась бабушка Грейс. — Она сразу побежит припудрить носик, если выпьет еще глоток!

— Итан, не слушай Грейс! У нее отвратительный характер, такой не исправить, сколько носик ни пудри!

Я беспомощно взглянул на Лену, которая достала пластиковую бутылку со сладким чаем из холодильника, и спросил:

— Что делать?

— Ребята, вам разве на завтра ничего не задано? — осведомилась Эмма, забирая у Лены бутылку.

Лена приподняла бровь и с облегчением улыбнулась. С тех пор, как бабушку Пру положили в окружную больницу, а сестры переехали к нам, мне с Леной вообще не удавалось побыть наедине. Я потянул ее к двери.

«Ну что, бежим?»

«Да!»

Мы кинулись в холл, пытаясь добраться до лестницы незамеченными. Бабушка Грейс возлежала на диване, завернувшись в свой любимый вязаный платок с десятью оттенками коричневого. Теперь он отлично сочетался с нашей гостиной. В комнате громоздились коричневые картонные коробки с добром, которое мы смогли вытащить из-под развалин дома на прошлой неделе. Кое-что не пострадало, в том числе вещи из спальни Грейс и Мерси. Еще здесь находились: напольная латунная пепельница на высокой ножке, принадлежавшая по очереди пятерым мужьям бабушки Пру, четыре ложки из коллекции Грейс, деревянный стеллаж, кипа пыльных фотоальбомов, два стула из разных

гарнитуров, декоративный фавн и сотни баночек с желе из магазина «Завтраки и печенье у Милли». Но этого оказалось недостаточно. Сестры пилили нас до тех пор, пока мы не вытащили из-под обломков их сломанные вещи. Большая часть покоилась в коробках, но бабушка Грейс упорно доказывала нам, что если она «добавит немного уюта» в наше жилище, то их «страдания» значительно уменьшатся. В конце концов, Эмма разрешила им расставить кое-что у нас в гостиной.

Итак, Харлон Джеймс I, Харлон Джеймс II и Харлон Джеймс III — прекрасно сохранившиеся благодаря таксидермии («изящному южному искусству» — по словам бабушки Пру) — мрачно пялились на меня. Харлон Джеймс I — сидел, Харлон Джеймс II — стоял, а Харлон Джеймс III — спал с открытыми глазами. Он меня ужасно раздражал — бабушка Грейс положила его около дивана, и мы постоянно об него спотыкались.

«Все не слишком плохо, Итан».

Бабушка Мерси хандрила в своем инвалидном кресле перед телевизором — она явно пребывала в негодовании из-за того, что проиграла Грейс утреннюю битву за диван. Папа сидел неподалеку и читал газету. Он выразительно посмотрел на нас с Леной, намекая: «Уносите отсюда ноги, пока есть возможность», но вслух произнес:

— Как дела, ребята? Рад тебя видеть, Лена!

— Я вас тоже, мистер Уот!

Время от времени отец брал выходные, чтобы бабушки окончательно не свели Эмму с ума. Мерси помахала мне пультом, не желая выпускать его из рук, хотя телевизор был выключен.

— Куда вы собрались вдвоем, неразлучники?!

«Быстро к лестнице, Эль».

— Итан, ты же не собираешься подняться наверх в компании этой очаровательной юной леди! Боже, как неприлично! — воскликнула бабушка Мерси, в очередной раз взмахнув пультом, словно пытаясь «поставить» меня на паузу. — Детка, ты все-таки держи подальше свою милую маленькую попку от комнат всяких там оболтусов! — обратилась она к Лене.

— Мерси Линн!

— Что, Грейс Энн?!

— Не смей произносить такие слова!

— Какие? Попка-попка-попка!!!

«Итан! Забери меня отсюда!»

«Стараюсь!»

— Ясно, — фыркнула Грейс, — он ведет ее наверх! Да его отец в гробу перевернется!

— Эй, я тут! — заметил папа.

— Его мать, — поправила ее Мерси.

— Мерси Линн, ты в маразме! — протянула бабушка Грейс и продемонстрировала ей свой неизменный носовой платочек.

— А вот и нет! Я все слышала, у меня замечательный слух! Ты говорила — «его отец»!

— Ничего подобного! — угрожающе заявила Грейс и насупилась.

— Дамы, не желаете ли сладкого чаю?

Эмма вошла в комнату с подносом, как всегда вовремя! Спрятавшись ей за спину, мы с Леной быстро выскочили из гостиной. Даже в отсутствие бабушки Пру от Сестер так просто не избавишься. Мы с папой и Эммой измучились, пытаясь разместить их у нас, потом забрать уцелевшие вещи… А сейчас мы прыгали вокруг них целыми днями, удовлетворяя все их капризы.

Лена ворвалась в мою комнату, я захлопнул за собой дверь и сразу же обнял ее. Она склонила голову мне на грудь и заговорила на кельтинге:

«Я скучала по тебе».

«Я знаю, детка».

Она в шутку ткнула меня в бок.

— Не смей закрывать дверь, Итан Уот! — донесся снизу чей-то голос. — Цыпочек в нашем мире больше, чем людей!

Не представляю, кому из бабушек он принадлежал, но, похоже, разногласий между ними по поводу последней реплики не возникало.

Лена распахнула дверь настежь.

— Что ты делаешь? — застонал я.

— Тише! Когда Сестры в последний раз сами поднимались на второй этаж? — отозвалась Лена, касаясь моих губ.