Прекрасный принц
Шрифт:
Лукас не знал, что сказать в ответ на ее колкое замечание. Просто пожал плечами, чтобы скрыть свое неожиданное замешательство. Это тема смущала его, и он уже жалел, что рассказал о своей женитьбе.
– Ты сам-то слышишь, как противоречишь себе? – не унималась Белл. – Только что заявил, что будешь проклят, если позволишь другому мужчине работать поблизости от твоей жены в Монтане, а каких-нибудь пять минут назад говорил, что она останется жить совсем одна в Бостоне, а ты поедешь себе верхом обратно в свои горы.
– Знаю, это звучит…
– Противоречиво, верно?
Лукас вздохнул. Она права. Звучит действительно противоречиво.
– Ты ведь даже не удосужился все хорошенько обдумать, да? – гнула свое Белл.
У него возникло желание поспорить с ней. Черт побери, конечно же, он все обдумал. Это должно было быть простым, незамысловатым делом, которое не заняло бы много времени. Но Тэйлор все усложнила. Он ведь никак не рассчитывал, что почувствует к ней влечение, будет ощущать постоянную потребность оберегать ее или что каждый раз при взгляде на нее его будет охватывать столь очевидное чувство собственника.
– Конечно, я понимаю, почему ты согласился на эту женитьбу. Ясно, что из-за денег, чтобы купить свободу этому парню. Как его зовут-то?
– Келси. Она кивнула.
– Помнишь пострела, которого звали Маккоун? Тебе тогда пришлось прикончить парочку этих подонков, чтобы вырвать парня из их лап. А потом еще эта ирландская девчонка. Как же ее звали-то?
– Это было так давно, Белл, и к моей женитьбе не имеет никакого отношения.
– Просто я хочу тебе напомнить, что это очень в твоем духе – оберегать кого-нибудь.
– Быть свободным – это тоже в моем духе, – возразил он.
Белл усмехнулась:
– Вот и еще одно противоречие, сынок. Ты говоришь, что женат, а потом – что нет. И как долго ты собираешься продолжать в таком духе?
– Я собираюсь поговорить с Тэйлор и выяснить, сколько она хочет пробыть замужем. Остальное мы, в принципе, уже обсуждали: либо аннулирование брака, либо развод. Думаю, для нее это большого значения не имеет.
– А тебя что больше устроит?
– Аннулирование, – ответил он. – Так будет меньше позора.
– Если она с деньгами, значит, вращается в обществе. Ее так и так начнут избегать. Это она хотя бы понимает?
– По-моему, ей все равно.
– Это очень странно, – заметила Белл. – Другим не было бы все равно.
Да, подумал Лукас. Любой другой женщине это не было бы безразлично. Почему Тэйлор считает по-другому? Он вспомнил одну фразу, которую услышал от нее, когда она перечисляла причины ходатайства о разводе, годные для суда: она тогда бросила вскользь, что ее репутация не имеет значения.
Белл осушила свой стакан, сделала знак Лукасу, чтобы он напил ей еще, и, наклонившись вперед, начала пытать его вопросами о Тэйлор. Она хотела знать, как та одевается, что ест, что пьет, как ведет себя, как относится к другим и какого отношения ждет от окружающих.
И вновь выяснилось огромное количество противоречий. Тэйлор была воспитана в богатстве и роскоши, однако путешествие в Бостон показало, что она вовсе не избалованная молодая леди, за которой нужно постоянно ухаживать. – Она достаточно самостоятельная, – признался Лукас.
– Что-то ничего я не пойму в твоей жене, – заявила Белл. – Только в одном я уверена, сынок. У нее была еще одна причина выйти за тебя, и причина более важная для нее, чем ее репутация.
Высшее благо. Лукас вспомнил, что когда выпытывал у нее истинную причину, по которой она вышла за него замуж, Тэйлор наконец призналась, что защита наследства от посягательств дяди не была ее единственным мотивом. Она вышла за него во имя высшего блага, как она сама это называла. Но, черт побери, что это могло бы значить?
Лукас решил, что пришло время узнать.
Он не позаботился заранее заглянуть поглубже в прошлое Тэйлор. Черт, ведь он даже не видел своей невесты до свадьбы. Ему было все равно, поэтому ее внешность его совершенно не волновала. Просто он сам в тот момент находился в состоянии крайней паники. Отчаяния, Да, он был в отчаянии. И пошел бы на все, чтобы вырвать Келси из рук Мерритта. Когда он увидел, как слаб мальчик и как к нему ужасно относятся, он был готов убить этого шакала. Ив этот самый момент бабушка Тэйлор предложила решение, которое уберегло его от тюрьмы. Лукас немедленно принял деньги и взял на себя все положенные обязательства. А что теперь?
Он снова вспомнил о Белл, когда та потянулась через стол, чтобы растолкать своего кавалера. Через несколько минут парочка удалилась. Лукас проводил их до выхода.
– Если бы мне не уезжать завтра в Сент-Луис, я бы обязательно познакомилась с твоей женой, Лукас. И попросила ее ответить на несколько вопросов.
Лукас улыбнулся. Он представил, как Белл стращает Тэйлор, добиваясь от нее то, что ей надо узнать. Подруга его матери, конечно, старше, и у нее больше опыта, но Тэйлор поумнее. И с чувством собственного достоинства.
Он поцеловал Белл на прощание и отправился наверх. У него было твердое намерение получить ответы на свои вопросы, но он понимал, что придется подождать до завтра. Тэйлор уже спит или, по крайней мере, должна спать, а у него нет желания вести длинные разговоры. Тэйлор надо как следует отдохнуть, да и ему это тоже не помешает. Он чувствовал, что вымотан и опустошен. И все из-за этого города. Здесь он не в своей тарелке. Здесь надо быть вежливым. Нельзя носить с собой оружие. А без него он чувствует себя голым и уязвимым. И воздух здесь не такой бодрящий, как в горах. Тэйлор и ее подружка восхищались чистотой здешнего воздуха. Просто они другого не знают, да Бостон, наверное, и впрямь не такой душный, как Лондон. Но Лукасу он все равно казался ужасным. Как и любой другой большой город. У него возникало ощущение, что сажа, постоянно выбрасываемая из всех труб, оседает у него внутри. В Бостоне стало так же много народа и так же много преступников, как и в любом другом большом городе. Только люди, которые никогда не видели гор и равнин, могли соглашаться жить в такой шумной неразберихе, считал Лукас. Им просто не с чем сравнивать.