Прекрасный жасмин и Неукротимый ветер
Шрифт:
Мирэя пребывала в ужасном негодовании, взглянула на жениха и вздохнула. Джордж показательно встал и, подняв гордо голову, заявил:
– Немедленно перестань. Я требую.
После обратился к Мирэе:
– Дорогая, ты закончила завтрак? Можем ехать?
– Можем… аппетит все равно пропал, – ответила она и последовала за Джорджем, показав тем самым благосклонность к нему.
Когда пара удалилась, Роберт усмешливо сказал:
– Отец, ну ты как всегда… в своем репертуаре… она даже ложку не съела…
– А ложку и не надо, – вмешалась несуразная Кэтрин.
Супруг проигнорировал ее глупость. Пол вдруг вытянул указательный палец в сторону сына и с серьезным лицом
– Это первое непослушание, между прочем, от моего братишки… Вот увидишь, эта красавица – шлюха еще та… я таких за версту чую! Братец просто наивен, купился на этот соблазняющий взгляд… она и на меня пыталась также смотреть, хотела обаять… но я-то кремень!
Сын похихикал и вспомнил диковинный взор Мирэи… ему тоже показалось, что она как-то странно на него глядела тогда в коридоре. Его даже это возбудило.
– Любименький, я надеюсь, эта пошлая дама на тебя не положила глаз? – встряла нелюбименькая жена.
Роберт пришел в себя и лукаво уверил, что ему совершенно все равно на всех женщин кроме одной, схватившей его под руку и щипающей кожу… Кэтрин ослабила ладонь.
Глава 3
Джордж и Мирэя отправились на лошадях к могиле ее отца. С ними поехало несколько солдат для безопасности. На девушке был темный капор с большими полями, дабы спрятаться от солнца, вспомнились слова будущей свекрови о коже. Признаться, Мирэя вынужденно пошла на поводу у дамы и в угоду ей надела нелюбимый убор. Рукав темного платья длинный, как и высокая горловина, юбка расширенная для удобства сидеть в седле. По пути она вновь заметила те же деревья и верхушку индийского строения неподалеку. Одолевал интерес. Джордж свернул на другую дорогу, и вскоре они прибыли на кладбище для военных. Он специально для ее отца позаботился и велел сделать мраморное надгробие и поставить крест. Это очень подкупило горюющую Мирэю. Жест воспринялся приятно. Увидев имя отца на надгробии, девушка всплакнула. Она даже не помнит толком своего отца… Она подняла глаза на топчущегося и вспотевшего Джорджа, который протирал лицо мятым несвежим платком, и понимала, что ей теперь некуда деваться… Вернуться она не может, больше нет отца, что платил тетке за содержание его дочери… здесь также никого нет из близких ей… только он…
– Я приняла кольцо, – произнесла Мирэя.
Из рук Джорджа выпал платок.
– Правда? – спросил первое он. – О, я так рад… очень рад… – оживился мужчина.
Мирэя встала и хотела подтвердить, как вдруг раздались выстрелы за деревьями. Послышалась знакомая речь.
– Это португальцы! Опять воюют на нашей территории! – поведал солдат, что бдел неподалеку.
– Значит они с кем-то перестреливаются… видать, снова чужие индийцы, – ответил взбудоражившийся Джордж. – Мирэя, скорее садись верхом и езжай с солдатом домой, а мы выясним, что там происходит… – дополнил он ей.
Девушка так и сделала, дорога повела в лес, там вдруг пуля попала в солдата. Напуганная она затормозила коня, слезла и подбежала помочь. Однако мужчина был мертв. Раздавались выстрелы где-то очень близко, а значит винтовкой убили солдата такие же чужеземцы, а не местные. Лошадь Мирэи от шума вдруг убежала, ей пришлось самой передвигаться и прятаться среди деревьев. Девушка смотрела в сторону, откуда исходили выстрелы, и пыталась разглядеть людей на лошадях, как вдруг донесся шорох где-то левее. Она повернулась и увидела возле соседнего дерева стоящего, прислонившись, местного мужчину. На нем не было верхней одежды, лишь темные шаровары, глаза обведены черным, за пределы ока поверх выходили белые линии, краска также нанесена на тело в виде больших санскритских символов. Часть лица прикрывали растрепавшиеся из хвоста волосы. Он глубоко дышал и держался за рану у плеча, текла кровь. Мирэя поняла, что это с ними воюют португальцы, и данный индиец не из этих краев… Она услышала, как к ней обратились солдаты на португальском, а следом английском, спрашивая, всё ли у нее в порядке и не видела ли она кого-то из туземцев с накрашенными глазами. Мирэя не сморгнув смотрела на мужчину и тоже глубоко дышала. Видя приближение целого взвода и безоружность раненого, девушка вдруг ответила на португальском:
– Здесь никого нет, они, вероятно, уже убежали…
Затем она повернулась, но уже не застала мужчину, он будто исчез среди зелени, лишь капли крови остались на листьях возле дерева. Солдаты подъехали ближе с миром, никто не собирался стрелять в свою.
– А это кто? – держал на мушке Джорджа португалец.
– Это мой муж, пожалуйста, не стреляйте, – с перепугу выдала Мирэя.
Тогда солдаты отступили. И если бы не она и ее знание языка, то неизвестно, чем бы всё кончилось. Джордж от страха и тревоги упал на колени и принялся расстегивать темный пиджак, в котором стало душно, его мокрый волос на макушке взъерошился. Подъехал свой солдат и сообщил, что второй мертв, видимо, в него попали случайно. Но Мирэя не была так уверена… они смотрели, куда целились.
Узнав о случившемся, дома Пол рва и метал.
– Эти недоноски совсем страх потеряли! Здесь наша территория! Мы тут правим! – кричал он рыком, перевернув столик в гостиной. – Что теперь скажет наш сосед – сеньор Гумерсиндо, мать его!
– Да что он тебе… он предприниматель, а не солдат… – вмешался Джордж.
– Но он на стороне своих… и тоже относится к дележке земель… дурья твоя башка, братец! – возглашал озверевший Пол.
Джордж съел оскорбление, ибо брат слишком заведен.
– Гумерсиндо не на стороне войны… – добавил негромко Джордж, побаиваясь гнева.
Мирэя же очень захотела познакомиться с соседями. Ежели такой, как Пол, их не взлюбил, значит люди неплохие…
– Здесь теперь командую я! – бравировал дерзкий Пол.
Тут братец подскочил с места и попросил говорить про полковника тише, дабы Мирэя не услышала, что речь про ее отца, после смерти которого главным себя провозгласил Пол, не будучи в звании, а лишь с большими деньгами и амбициями. По идее вес имел капитан, но никак не богач… Однако Пола это не волновало, он был уверен, что всё покупается и продается… Он умело использовал статус Джорджа, чье звание помог заполучить, заплатив кому нужно…
Пока раздавилась рыки озверевшего мужчины, Мирэя вышла во двор к водоему и вспоминала того раненого местного. Она и сама не знала, почему не сказала про него португальцам… возможно, потому что он был безоружен, а те явно превосходили его по амуниции и обмундированию. Она прошлась мимо водоема, дальше был выход к домикам слуг неподалеку. На крыльце одной лачуги сидела индианка и плакала в ладони. Озабоченная Мирэя решила подойти и поинтересоваться, что случилось. Та подняла заплаканное лицо, под глазом был синяк.
– Ничего, мэм сахиб, всё в порядке… – ответила с волнением женщина среднего возраста.
В черных ее волосах, покрытых частью шелковым покрывалом, виднелась седина, в ушах золотые узорные серьги, на крыле носа также сережка в виде колечка. Ноги ее босые, темного цвета, а подошва светлая, пятки потрескавшиеся. Тогда Мирэя решила присесть рядом и попробовать разговорить молчунью.
– Ты можешь мне рассказать, я тебе помогу, чем смогу, обещаю… – сказала она с приветливым выражением лица, показав открытую улыбку, что помогла вызвать доверие.