Прекратите ходить по яичной скорлупе. Жизнь с тем, у кого пограничное расстройство личности

Мейсон Пол

Вы [человек с ПРЛ] можете доблестно бороться за совершенство и даже временами чувствовать, что достигли его, – до тех пор, пока не придется себя порицать после обнаружения малейшего недостатка. Когда вы хороши, можете чувствовать, что достойны особого обращения, жизни за пределами установленных для других правил. Может казаться, что вам положено получить все, чего вы хотите, самое лучшее.

Что делать с расщеплением. Невозможно удовлетворить все потребности и оправдать все ожидания ПЛ. Вы предпринимаете шаги, чтобы соответствовать их стандартам, а им вдруг хочется чего-то еще. Отведенная вам роль будет меняться от героя до злодея, иногда несколько раз на дню, или на проживание цикла

«святой – грешник» человеку с ПРЛ понадобятся годы. Иногда после того, как в старом «объекте любви» обнаруживаются недостатки, ПЛ находит новый – и цикл повторяется.

Люди с ПРЛ уверены, что их искаженные чувства и убеждения – позитивные и негативные – бесспорно верны. Поэтому вам нужно сохранять стабильное, сбалансированное отношение к себе, несмотря на взлеты и падения их отношения к вам.

Из-за склонности к расщеплению людям с ПРЛ, особенно тем из них, кто пережил насилие в детстве, сложно доверять другим. Недостаток доверия провоцирует сложности в отношениях. Например, видя в вас злодея, они могут обвинять в отсутствии любви к ним и даже в изменах.

В подобных ситуациях не-ПЛ часто изо всех сил (и тем не менее безуспешно) стараются доказать, что они достойны доверия. Однако ощущение недоверия возникает у человека с ПРЛ независимо от конкретных действий не-ПЛ.

Рейчел Райланд, автор книги «Заберите меня отсюда: мое восстановление от пограничного расстройства личности» (Get Me Out of Here: My Recovery From Borderline Personality Disorder; Hazelden, 2004), написала в электронном письме:

У меня всегда был неутолимый голод, суть которого я не могла определить, только называла его бездонной пропастью нужды. Иногда из-за нее я боялась сближаться с кем бы то ни было: мне казалось, люди увидят, какая я гнилая, нестабильная. Поэтому я использовала диверсификацию. У меня было много друзей, но ни с кем из них я не находилась в близких отношениях. Если вдруг я теряла бдительность, давала кому-то понять, какая я на самом деле странная, и это отпугивало человека – что ж, у меня было еще пятьдесят девять таких же товарищей.

Но потом встал вопрос о романтических отношениях. Там ставки намного выше: один-единственный партнер должен много значить. Это уже другое дело, ведь и я ему нужна. Так что, вероятно, это безопаснее. Пожалуйста, будь со мной. Каждый день и ночь. Смотри на меня, слушай меня. Я здесь. Видишь? Я здесь! Я здесь. Просто поразительно! Наконец-то один человек принял на себя всю эту нужду. Какое облегчение!

Но… Подождите-ка! Он противится – говорит, что хочет спокойно посмотреть телевизор и у него есть другие дела. А мне что, черт побери, делать? О-о-о, ничего не понимаю. К черту! Я его ненавижу! Расслабилась, называется. Неужели он не знает, как мне сложно довериться кому-то? Да как он смеет предпочитать телевизор разговору со мной? Как он смеет выбирать друзей, а не меня? Как он смеет узнавать, насколько я помешанная? Я просто в ярости. И стыду моему нет границ. Меня словно поймали со спущенными штанами – он увидел мою бездонную пропасть нужды.

И от стыда я психую. Так получай! Эй, знаешь, дружочек, плевать я на тебя хотела. Как тебе такое?!Я в ярости, кричу до тех пор, пока не валюсь в изнеможении. Очнувшись, я понимаю, как много боли ему принесла. И презираю себя за это сильнее, чем когда-либо могла представить. Я испугана до смерти. Потому что знаю: он уйдет. Я так уязвима. Я не сильный человек. Пожалуйста, не уходи. Ты мне нужен! Как мне тебе это доказать?

Я плачу, молю, рассказываю ему, какой он удивительный и терпеливый. Но я же знаю, что ты меня ненавидишь! Не нужно меня ненавидеть! Лучше бы я просто умерла. Тебе будет без меня лучше. Нет, я серьезно – лучше бы меня не стало… И вот он смягчается. Пожалуйста, позволь мне все исправить. Давай займемся любовью, это будет умопомрачительно, где угодно,

когда угодно! Позволь мне показать лучшую сторону моей страсти. Фух! Он вернулся. Он все еще рядом. Слава богу, я не оттолкнула его навсегда. Как хорошо быть с ним рядом. Ему не все равно. Он мне нужен.

Когда я понимаю, что нанесенный мною вред необратим; когда цикл повторился столько раз, что я и не надеюсь на исправление ситуации, – я перерезаю пуповину и нахожу себе другого. И все, черт побери, повторяется снова.

3. НАРУШЕНИЯ ИДЕНТИЧНОСТИ: ВЫРАЖЕННАЯ И ДЛИТЕЛЬНАЯ НЕСТАБИЛЬНОСТЬ ОБРАЗА СЕБЯ ИЛИ ОЩУЩЕНИЯ СЕБЯ И 7. ХРОНИЧЕСКОЕ ОЩУЩЕНИЕ ПУСТОТЫ

К 20–30 годам у большинства людей формируется постоянное представление о себе. Некоторые в сорок переживают кризис середины жизни, ставя под вопрос принятые решения и сделанный выбор. Но большинство принимает многие вещи как должное: собственные симпатии и антипатии, ценности, религиозные убеждения и мнения по важным вопросам, выбор карьеры.

Недостаток ощущения себя

Для людей с ПРЛ этот поиск никогда не заканчивается. Им недостает основополагающего ощущения себя, равно как и ощущения других. А когда отсутствует устойчивое ощущение «я», за которое можно ухватиться, становишься похож на пассажира круизного лайнера, попавшего в шторм: летаешь из стороны в сторону и бьешься об углы. Люди с ПРЛ отчаянно ищут, за что ухватиться, но видят только других пассажиров – в спасательных жилетах и пристегнутых. На палубу обрушивается очередная волна, они хватаются за ручки чужих кресел и держатся так крепко, как могут. Но спасательный жилет рассчитан на одного пассажира, а ручки не выдерживают двойной нагрузки и ломаются.

В книге «Роль психодинамических концепций в диагностике пограничного расстройства личности» (The Role of Psychodynamic Concepts in the Diagnosis of Borderline Personality Disorder, 1993) Роберт Уолдингер так рассуждает о размытии идентичности, приводящем к возникновению ощущения пустоты:

Размытие идентичности относится к глубинному и часто ужасающему ощущению непонимания, «кто я такой», возникающего у пограничных пациентов. Обычно наш опыт проживания себя постоянен во времени и разных обстоятельствах, при общении с разными людьми. Однако люди с ПРЛ постоянства не переживают. Вместо этого их представления о себе полнятся противоречивыми образами, которые им не удается интегрировать. Обычно пациенты сообщают: 9 об ощущении внутренней пустоты;

 ощущении «я ничего из себя не представляю»;

ощущении, что их личность меняется в зависимости от того, в чьей компании они оказываются;

о зависимости от других в принятии решений, как себя вести, что думать и кем быть;

об ощущении, что в одиночестве они теряют себя и будто не существуют;

о панике и скуке, возникающих, когда они находятся одни.

Чувство внутренней пустоты и хаоса делает пограничных пациентов зависимыми от других в вопросах выбора поведения, образа мыслей и даже того, какими быть; в то же время одиночество порождает непонимание, кто они, а то и ощущение, что они не существуют. Это отчасти определяет их неистовые и часто импульсивные попытки избежать одиночества, а также связанные с ним панику, подавляющую скуку и диссоциацию.

Невозможность быть достаточно хорошим. Хотя у ПЛ бывают сложности с самоопределением, они тем не менее бывают уверены: кем бы ни оказались в итоге, все равно будут недостаточно хороши.

Некоторые люди с ПРЛ достигают выдающихся успехов в выбранной сфере деятельности. Их достижения могут признаваться на работе, в сообществе, дома. Тем не менее они часто чувствуют себя актерами, повторяющими выученный наизусть текст. Когда публика уходит, они перестают существовать.