Прелат
Шрифт:
Анри Денгон: «Значит, вы сознаёте, что прибегали к дьявольским ухищрениям?»
Обвиняемая: «Разве алхимия – от дьявола? Это всего лишь преобразование природных элементов».
Анри Денгон: «Вы хорошо осведомлены, но церковь осуждает алхимию, а тем более – кабалу».
Обвиняемая: «И, тем не менее, многие знатные люди имеют у себя в замках тайные лаборатории, ибо сильно их желание достичь несметных богатств».
Анри Денгон: «Вы слишком дерзки, обвиняемая! Я прикажу снова пытать вас! Итак, вернёмся к зелью».
Обвиняемая: «Это древнееврейское лекарство, возвращающее мужчине силу любви. Вот и всё. Нет здесь никакого колдовства».
Анри Денгон: «Однако король так не думает! Он считает, что вы хотели его отравить!»
Обвиняемая: «Просто Франциск слишком увлёкся и выпил лекарства больше, чем положено. От этого ему стало плохо. А его новая фаворитка графиня де Шатобриан специально замыслила погубить меня! Не сомневаюсь, именно она внушила Его Величеству этот вздор: якобы я хочу завладеть троном при помощи своего будущего ребёнка. Действительно, я думаю, что ношу мальчика. Но это ничего не значит. Король любил меня и всячески баловал, а графиня де Шатобриан всегда была снедаема ненавистью ко мне и чёрной завистью. И вот, когда я уже не смогла доставлять удовольствия королю в силу моего физического состояния, она быстро освоилась в его алькове. А меня решила устранить! Я сразу почувствовала – Шатобриан замышляет дурное, и покинула Брессюир, чтобы спокойно родить. Но я даже не предполагала, насколько она коварна и бесстыдна! Эта женщина завладела всем: сердцем короля, подаренными мне замками, а теперь намерена уничтожить меня!»
Анри Денгон: «Вы лжетё! Палач! Тяни ручку!»
По приказу инквизитора палач приводит в движение дыбу. Женщина неистово закричит.
Женщина извивается от боли, несмотря на свой огромный живот. Она кричит, как безумная, наконец, изо рта у неё начинает сочиться пена.
Анри Денгон: «Отрекись от Дьявола!»
Обвиняемая: «Отрекаюсь! Пощадите. Ребёнок! Он выходит!»
Инквизитор и присутствующие видят, что у женщины начинаются роды.
Анри Денгон: «Гийом! Я знаю, ты помогал своей жене разродиться: приступай! Мы не можем пытать её при родах, ибо деторождение дано Всевышним».
Палач Гийом Шаперон: «А вдруг она родит беса или демона?»
Палач снимает обвиняемую с дыбы.
Анри Денгон: «Посмотрим, всё в руках Господа».
Женщина тужится. Из её груди вырываются дикие стоны.
Обвиняемая: «Я проклинаю тебя Антуанетта де Шатобриан! И тебя Франциск, король Франции! Ибо вы – виновники моих мучений!»
Анри Денгон: «Замолчи! Опомнись!!!»
Женщина одержима Дьяволом.
Обвиняемая: «Я отрекаюсь от тебя, Господи! И призываю Дьявола! Ему я отныне вверяю свою душу!»
В этот момент подземелье оглашает детский крик. Гийом Шаперон держит на руках крохотное окровавленное существо – исчадие Ада.
Палач: «Мальчик родился».
Все смотрят на женщину, она мертва.
Анри Денгон: «Гийом Шаперон, я приказываю тебе взять ребёнка на воспитание. Я чувствую это мальчик нам ещё пригодиться.
Палач: «Как прикажите святой отец. Месяц назад умер мой младший сын, вот жене будет радость. Только…»
Анри Денгон: «Что? Признайся, ты боишься ребёнка? Не бойся. Мы окрестим его тотчас же, как только тело матери будет предано огню».
Тело обвиняемой выносят во двор, привязывают к кресту и сжигают. Младенца крестят в баптистерии храма и нарекают именем Рене.
Записанное секретарём прочитано и подтверждаю: Анри Денгон, инквизитор.
Рене оторвался от рукописи.
– Итак, я – сын маркизы де Монтей, которая отреклась от Бога, и короля Франциска I. Мою мать оклеветали… Меня вырастил палач, который подверг её пыткам. Своим наставником я считал человека, который лично допрашивал маркизу. Я родился в тот самый момент, когда моя мать вручила свою душу Дьяволу. Но меня успели окрестить… И, кто же я? – сын короля, рождённый еретичкой, воспитанный палачом, как записал брат Климентий – исчадие Ада…
Рене почувствовал сильное головокружение, ноги подкосились, и более не в силах держать себя в руках и противостоять превратностям судьбы, он упал на каменный пол и потерял сознание.
– Я жду тебя! – воскликнул мужчина, облачённый во всё чёрное, блистая ослепительной улыбкой. Рене уверенно направился к нему. – Вот мы и встретились снова. Помнишь, мои слова, пять лет тому назад? Я сказал, что ты – между Богом и Дьяволом и, что сослужишь ещё мне службу, время придёт. И вот твой час настал!
Рене чувствовал странную лёгкость во всём теле.
– Где я? В Аду?
Незнакомец засмеялся.
– Ну что ты! Разве – это Ад? А как ты его себе представляешь? Наверное, в нём полно чертей, которые жарят грешников на сковородках?! Можешь ничего не говорить, я знаю, именно так вы представляете Ад.
– Возможно… – уклончиво ответил Рене.
– А что ты скажешь, если я приглашу тебя в гости?
Рене растерялся.
– Куда? В Ад?
– Да. Поверь, ты ничем не рискуешь. Зато потом сам сделаешь выбор: кому вручить свою душу. Ну, так что? Ты согласен?
Рене колебался.
– А я увижу там маркизу де Монтей?
– О! Понимаю… Конечно, увидишь. Спрашивай всё, что захочешь – я отвечу на любые вопросы, по крайней мере, постараюсь. Наверняка, ты хочешь знать, как выглядит маркиза? – ведь её тело сожгли на костре.
– Да…
– Люди думают, что в Аду пребывают одни грешники, их тела растерзаны и издают чудовищное зловоние. В раю же, напротив, – все молоды и красивы. Хочу разочаровать тебя, твоя мать – не обезображенный скелет с гнилыми кусками мяса, она прекрасна, как и при жизни. Ты готов следовать за мной?