Прелесть
Шрифт:
Если бы я захотел убить на это всю ночь, то выколотил бы восемь с половиной. Но я был выжат до изнеможения, и стопка мне нужна была куда больше, чем лишних полторы тысячи. Так что мы сговорились на семи.
Мы вернулись в дом, и док выписал чек.
— Ты, конечно, сам понимаешь, что уволен, — сказал док, вручая его мне.
— Об этом я как-то еще не думал, — ответил я. И ответил честно. В руке я держал чек на семь тысяч долларов, а в кармане топорщилась пачка стодолларовых купюр, и сколько же выпивки можно накупить на такие деньги!
Я
— Старина док соглашается взять вас. И Вильбур ответил:
— Я так счастлив, так благодарен. Надеюсь, уговорить его оказалось не слишком сложно?
— Да, пожалуй, нет. Он не запросил лишнего.
— Эй, — окликнул нас док с кровожадным блеском в глазах, — что тут происходит?
— Ничего особенного, — заверил я.
— Мне померещилось…
— Вот ваш пришелец, — перебил я. — Забирайте его, если хотите. А если вдруг передумали, я буду рад оставить его себе. Найдутся и другие охотники…
И я протянул ему чек обратно. Рискованная была штука, но, по-моему, настала самая пора сблефовать.
Доктор отстранил чек — он по-прежнему подозревал, что его провели, только не мог сообразить, на чем. Но и упустить Вильбура он не хотел ни при каких обстоятельствах. Я видел, что он уже все взвесил и намерен, держа инопланетянина в неволе, сделаться с его помощью мировой знаменитостью.
Правда, была тут одна тонкость, о которой он понятия не имел. Он и не догадывался, что пройдет немного времени, и на Земле появятся другие Вильбуры. И я хохотал от души — про себя, конечно, — пока док бережно выводил Вильбура и Лестера за дверь.
Прежде чем перешагнуть порог, он обернулся ко мне.
— Что-то тут нечисто, — сказал он, — дай мне только докопаться, в чем дело, я вернусь и спущу с тебя шкуру.
Я не ответил ни слова, просто стоял и слушал, как они втроем хрупают по гравию на дорожке. Когда я услышал, что машина отъехала, я отправился на кухню и достал бутылку.
Я хлопнул полдюжины стопок одну за другой. Потом опустился на стул у кухонного стола и попытался взять себя в руки. С этой целью я высосал еще полдюжины стопок, но с расстановкой.
Потом я принялся размышлять обо всех прочих Вильбурах, которых Джейк согласился прислать на Землю, и пожалел, что не сумел его хоть слегка подоить. Но я просто-напросто не успел: он вскочил и исчез в тот самый миг, когда я вознамерился приступить к делу.
Оставалось только надеяться, что он передаст их мне — или перед крыльцом, или на дорожке, — но ведь он ничего подобного не обещал. Какой мне интерес, если он возьмет да и бросит их где попало!
Я недоумевал, когда же он их пришлет и сколько их в конечном счете окажется. Какое-то время ему, понятно, потребуется: ведь прежде чем отправить их на Землю, надо пройти с ними курс обучения, — а вот что касается их числа, тут я терялся в догадках. Из речи Джейка вроде бы следовало, что их наберется десятка два, если не больше. С таким-то отрядом нетрудно будет зашибить огромные деньги, если, конечно, взяться за это с головой.
Впрочем, коль на то пошло, у меня и так поднакопилась кругленькая сумма.
Я выудил из кармана пачку стодолларовых купюр и попробовал пересчитать их поточнее, но, режьте меня на части, не мог удержать цифры в памяти. Я был пьян — и даже не в субботу, а в воскресенье. Я остался без работы, зато теперь смогу надираться в любой день, когда захочу.
Так я и сидел, прикладываясь к бутылке, пока не отключился.
Проснулся я от чудовищного грохота и не сразу понял, где я. Спустя какое-то время до меня дошло, что я заснул за кухонным столом: шею совсем свело, а уж похмелье было — страшнее не придумаешь.
Я с грехом пополам поднялся на ноги и посмотрел на часы. Десять минут десятого.
А грохот все продолжался.
Я перебрался из кухни в комнату, потом открыл входную дверь. Вдова Фрай чуть не растянулась на полу — так яростно она колотила по филенке.
— Сэмюэль, — задыхаясь, произнесла она, — ты слышал?
— Ничего я не слышал, — ответил я ей, — пока вы не начали барабанить в дверь.
— Да нет, по радио!
— Вы же знаете, черт вас возьми, что у меня нет ни радио, ни телефона, ни телевизора. У меня нет времени на всякую новомодную ерунду…
— Про пришельцев, — сказала она. — Про таких же точно, как твой. Про славных, добрых, участливых пришельцев. Они повсюду. Повсюду на всей Земле. Их множество, куда ни глянь. Тысячи, а может, миллионы…
Я кинулся мимо нее к двери.
Пришельцы сидели на каждом крылечке вниз и вверх по улице, ходили взад-вперед по мостовой, а на пустыре неподалеку собрались гурьбой и затеяли игру, гоняясь взапуски друг за другом.
— И так теперь везде! — надрывалась вдова Фрай. — По радио так прямо и сказали. Их теперь хватит, чтобы каждый на Земле завел себе своего собственного пришельца. Ну не чудо ли это?
«Грязный мошенник Джейк», — выругался я про себя. А говорил-то, словно их совсем-совсем немного. Распинался: мол, цивилизация у них такая культурная и совершенная, что и психов почти не осталось…
Хотя, говоря по чести, он ведь цифр не называл. И может, все, кого он вышвырнул на Землю, — лишь горстка по сравнению с численностью их цивилизации, если взять ее целиком.
И тут я внезапно вспомнил еще кое о чем. Я выхватил из кармана часы и поглядел на них снова. Было только четверть десятого.
— Миссис Фрай, — бросил я, — извините меня. У меня срочное поручение, я должен бежать…
И почесал вниз по улице быстро, как только мог. Один из Вильбуров отделился от группы и припустил рядом со мной.
— Мистер, — спросил он, — нет ли у вас печалей, которые вы хотели бы мне поведать?
— Нет, — отмахнулся я. — Нет у меня никаких печалей.
— Ну хотя бы забот?
— Забот тоже нет.
Тогда-то мне и пришло в голову, что забота есть, да еще какая — и не для меня одного, для всей планеты.