Прелести жизни. Книга вторая. Цена жизни. Том 10
Шрифт:
Народу в троллейбусе было мало. Места в большинстве были свободные. Можно было сесть на свободное место и подумать о происшедшем за этот день в МВД, чего не должно повториться.
– «Всё-таки удивительно, что нашли мои вещи милиционеры в пещере на перевале Кайнар?» – подумал, усевшись в троллейбусе на свободное место. – «Там в пещере милиционеры могли найти только белый маскировочный костюм горнолыжников пограничников.
Потом сумку с продуктами Хусаинова Маирбека, а также автомат с боеприпасами. Моих отпечатков
Даже когда очнулся в пещере племени людей-птиц, то у меня на руках были всё те же перчатки, которые взял из дома.
С этими перчатками вернулся домой. Сверху моих перчаток в горах были белые маскировочные перчатки, которые мог оставить в пещере на перевале Кайнар. На них всё равно не могли обнаружить отпечатков пальцев.
Иначе бы сейчас в здании МВД с меня могли снять отпечатки пальцев и сверить их с отпечатками пальцев, которые обнаружили сотрудники милиции высоко в горах Кухистана. Однако они там ничего не обнаружили.
Откуда-то всё-таки сведения у них обо мне просочились? Может быть, они просто брали меня на панты, как человека, хорошо знающего Хусаинова Маирбек?
Наверно, всех так проверяли, кто хорошо знал Хусаинова Маирбека? Другого ничего у них не было на меня. Всего лишь одни догадки, которые к делу никак нельзя было пришить.
Просто удивительно, как сотрудники милиции или солдаты спецназа меня не обнаружили в пещере возле перевала Кайнар. Ведь вооружённые горнолыжники буквально шли по пятам за мною те дни, когда укрывался в горах от преследования.
Вполне возможно, что возле реки Сиама, на месте стоянок базовых лагерей для альпинистов и горных туристов, в домике сжёг отряд не бандитов, а солдат спецназа или сотрудников милиции?
Но как мог знать, кто из них бандиты, а кто милиция или спецназ. Ведь бандиты возле турбазы «Близнецы», убившие Хусаинова Маирбека были в таком же джипе и с такими же боеприпасами, как те люди, которых уничтожил в домике.
В любом случае. У меня не было другого выбора, как уничтожать тех, кто преследовал меня. Если бы не уничтожил моих преследователей, то они всё равно могли уничтожить меня.
Здесь ставкой на кону было личная жизнь. Всё равно никому не смог бы доказать того, что совершенно не виноват в происшедших событиях. Такое огромное количество погибших людей, пускай даже бандитов, нельзя было оправдать ничем.
Любой человек имеет право защищать свою жизнь. Однако у меня в жизни было много опыта в том, что в любом случае надо драться и защищать свою правду.
Правильно говорили старики среди терских казаков, что если есть угроза твоей жизни, то ты должен драться за свою жизнь.
Главное, это уцелеть. Дальше сама жизнь докажет, что ты был прав, а кто виноват.
Прав хотя бы в том, что остался жив. Иначе, зачем на свете живём? Ведь именно для того, чтобы жить. Всем смертям и своим врагам назло. Хороший пример тому был сегодня.
Если бы не постоял за себя в маленьком кабинете и не набил морды салагам из МВД, то неизвестно чем всё могло закончиться.
Меня могли посадить на цепь в подвале МВД, как это сделали с заключёнными, которые бежали из лагеря «Кирпичный завод», когда захватили рейсовый автобус с людьми. Тогда бандюг избивали плетями, как диких хищников.
Точно так могли сегодня поступить со мной. В таком случае генерал МВД Хафизов Анвар ничем не смог бы помочь. Меня могли просто забить в подвале до смерти без свидетелей.»
– Папа! Ты что весь заклеенный? – вскрикнула Виктория, когда зашёл в квартиру. – Подрался, на улице!?
– Разборки у меня были в военкомате. – пошутил на вопросы дочки. – Артура отстаивал с кулаками от призыва в армию.
– Ну, как, отстоял своего сына? – всерьёз, спросила Людмила, следом за мной заходя в квартиру с работы.
– Отстоял. – серьёзно, ответил, своей жене. – Теперь ему в военкомате делать нечего. Если он придёт туда, то его привлекут в трибунал к уголовной ответственности сроком на пять лет в дисциплинарный батальон в горах Памира.
– Это вообще ни правда. – сказал Артур, выходя из ванной. – Ничего такого в армии нет. Солдат не судят.
– Если ты мне не веришь, то спроси свою бабушку Марию. – подсказал, своему старшему сыну. – Когда по уважительной причине опоздал из отпуска в свою военную часть. Тогда у меня не было оправдательных документов на уважительную причину в связи с опозданием. Меня хотели отдать под суд в военный трибунал, с последующим сроком в дисциплинарном батальоне.
Вашей бабушке понадобилось почти два месяца собирать документы в доказательство того, что не виновен. Лишь после этого меня оправдали и вернули в воинскую часть служить до дембеля.
– Папа! Ты мне эту историю про военную службу не рассказывал. – прилипла ко мне с вопросами Виктория.
– Нет уж! Эту историю лучше меня знает твоя бабушка Маша. – сразу, отказался, от приставаний Виктории. – Вот когда приедет к нам в гости твоя бабушка, тогда и расскажет тебе эту историю. У меня сейчас и без этого много дела.
После ванной и ужина, сразу занялся разборками писем и приглашений из-за рубежа. Большинство прибывших писем были на английском языке.
Такие письма отложил на рассмотрение Алимову Умеду и Гранову Игорю. Пускай они владеющие английским языком сами разбираются с зарубежными письма.
Может быть, что-то пригодится нам из предложений бизнесменов фирм зарубежных стран? Больше всего меня интересуют бизнесмены европейских фирм. Письма с китайским текстом можно сразу выбросить. Во всём Таджикистане не найдётся человека, владеющего китайским языком.