Прелести
Шрифт:
— Может быть, не Сака похоронили? Может, он переехал куда-нибудь?
— Может и не Сака. Может быть, соседи ошиблись. Старика незнакомого за Владимира приняли. Всё может быть… — отец Николай замолчал, продолжая кидать снег. — И в архивах могли напутать. Или я твоего Владимира Артуровича прячу от посторонних глаз. В сговор вступил, так сказать… Сам-то веришь во всё это?
— А во что верить?!!..
— Во!.. — священник воткнул лопату в сугроб, снял шапку и вытер пот со лба. — Вот это и есть самый главный вопрос… Пойдём в сад. Там яблони растут, которые Владимир посадил,
Мы направились в тот самый сад-огород, на территории которого Сак в начале девяностых высадил деревца. Только теперь это были не щуплые беспомощные ростки, а высокие крепкие яблони. Взрослые, но такие же неодинаковые, как и много лет назад. Выпавший снег надёжно защищал корневую систему от вымерзания, а ветки тянули в нашу сторону одетые в мохнатые белые варежки пальцы.
— Красиво укутались, — отец Николай, расчищая валенком пространство вокруг себя, рукой дотронулся до ближайшего дерева. — Видишь, даже зимой все разные, а уж летом так не похожи друг на друга. Что пятнадцать лет назад, когда Владимир их только высадил, что сейчас. Можешь в это время года вспомнить, кто из них королева, а кто революционер?
— Если только по расположению, — попробовал воспроизвести в памяти картинку из прошлого тысячелетия. — И то с трудом…
— Придёт весна, яблони начнут цвести и плодоносить. Одни превратятся в красавцев, другие скромно покроются несколькими цветками. Одни мучительно родят пару мелких, кислых сибирских яблочек, другие же порадуют обилием сочных плодов и сочтут себя особо талантливыми. Только потом вернётся очередная зима, и все опять превратятся в серые, усыпанные снегом, безжизненные палки. Понимаешь, к чему я клоню?
— Пока не очень.
— Может случиться так, что понадобится место под весеннюю посадку картофеля, или, скажем, черёмуху владелец сада, в перспективе, на этом месте видит. И тогда он обрубит ветви, распилит стволы, и получившиеся дрова спалит в печи. Избранных, ни на кого не похожих, просто талантливых, совсем бесталанных, а также пустых и никудышных. Всех в огонь. Самых шикарных, скорее всего, в первую очередь, так как места они занимают больше всех, и дров из них получится много.
— Можно ведь не вырубать, — представил, как священник превращает деревья в дрова. — Можно выкопать и аккуратно пересадить в другое место.
— Можно. Можно и пересадить. Туда, где света побольше и ручей рядом. И где корни получат достаточно пространства, влаги и полезных веществ, а значит, яблоки нальются соком и будут разительно отличаться от теперешних кислых ранеток. Видишь, есть три варианта.
— Первый — это в огонь, второй — пересадить в заповедник, а третий?
— Оставить всё, как есть.
— При этом, насколько я понял, сами деревья в выборе перспективы не участвуют? Знакомая история. Борис, соратник Мережко по «контакту с высшим разумом», примерно такую же поведал. О том, что за нас всё наперёд решено и жизненный путь примитивно копирует линию судьбы…
— Линию судьбы… — отец Николай повторил мои слова и усмехнулся в бороду. — А ты бы какие деревья пересадил, а какие сжёг, будь на то необходимость? Просто по заранее составленной схеме, например, третье, пятое и восьмое — на благодатную полянку возле ручья, остальные сжечь, и лишь вон то, в углу, оставить, потому что так запланировал, ещё когда саженцы покупал. Или бы какими-то другими критериями руководствовался?
— Я бы пересадил те, от которых толк есть.
— Я бы тоже. И в первую очередь деревья, которые делают то, что должны делать — родят яблоки. Пусть даже у некоторых не очень хорошо получается. На новом месте заматереют, разрастутся, и дела наладятся. А насчёт яблонь, что весь свой богатый потенциал тратят лишь на пышное весеннее цветение, подумал бы. Так неужели Небесный Садовник — Господь глупее нас с тобой?
— Пышное цветение привлекает пчёл, те переносят пыльцу и, таким образом, способствуют появлению плодов.
— Да, но только цветение не должно быть самоцелью. Пустоцвет вырубают, потому что предназначение деревьев — не только красивые цветы, вокруг которых вьются насекомые и на которые глазеют люди, а, прежде всего, яблоки.
— А как отличить, что есть яблоко, а что всего лишь цветок? Можно всю жизнь ошибаться и быть убеждённым, что цветы и есть те плоды, что ты должен был вырастить. А потом оказаться распиленным и брошенным в печь. И, главное, осознать весь ужас положения уже когда гореть будешь. Когда поздно что-то менять.
— Это и есть самое сложное, отделить плоды от цветов. И двумя словами глубину мироустройства не объяснить. Человеку дана свобода воли, чтобы он выбрал то, что ему необходимо. А вот что ему необходимо, искать приходится самому. Но свобода выбора существует всегда, и Борис тоже выбрал. Хоть и утверждает, что выбора не было, но это и есть его выбор. И, опять же, до последнего момента в его воле изменить направление пути, несмотря на, так называемую, линию судьбы.
— Почему же сам Борис убеждён в обратном?
— Потому что он человек, — отец Николай взял в руку горсть снега и отбросил в сторону получившийся снежок, — а у любого человека всегда много советчиков. Яркий пример подобных «советов» описывает, например, Бхагават-Гита. Думаю, ты мимо этой литературы не проскочил… Древняя Индия. Начало великой войны между Пандавами и Куаравами. В рядах тех и других много друзей и даже близких родственников. Оба войска выстраиваются перед битвой, друг напротив друга, на поле Курукшетра. Арджуна — первый лучник и вождь Пандавов, испытывает вполне естественное чувство жалости к друзьям и родственникам, и не хочет проливать их кровь. Есть выбор — уклониться от бойни и сохранить жизни людей. Человек сомневается, и вот тут появляется «советчик»… Их божество Кришна, восседая на месте возничего колесницы, прочёл Арджуне лекцию о «дхарме» — долге воина и кшатрийя, после которой последний успокоился, перестал обращать внимание на собственные сомнения и рассуждения и принялся искренне выполнять свою «дхарму». Убил всех. Друзей, родственников, учителей…