Преломление. Витражи нашей памяти

Воробьев Сергей

– Моими? – удивилась она. – Не может быть!

– Что-нибудь можете прочесть из своего? – спросил я.

– О России? Ну хотя бы вот это:

Я принимаю в дардыханье лёгкое полей,медлительностьпросёлочной дороги,всеблагодатнуюотверженность монастырейи в прорези лесов —глаза

озёрнойглади-недотроги.Смиренная,приму смиренность ноябряи мерность временивне веденья полёта,привычку матери —калитку отворя,перекрестить вослед,оберегая от кого-то…Всевышнего немилость,Русь моих скорбей,приму без слёз,без вздоха укоризны…Но золотыхвсевластие цепей?Как не вольна душа твоя в них,бедная ОТЧИЗНА…

В ответ я открыл томик Орлова.

– Это вам наверняка понравится:

Скорее бы добраться до ночлега,Пока в деревне люди не уснут.Скрипит моя разбитая телега,И щёлкает лохматым длинный кнут.Живём на горе, а не на потеху,Как двести лет назад… И грязь, и жуть.Бежит лошадка там, где не проехатьМашинам – позабытый русский путь.Смеркается. Но шаг лошадки пегойКороток. Впереди слышна гроза.Скрипят деревья. И скрипит телега.И жизнь течёт, как двести лет назад.

– Это Орлов?! – спросила поэтесса с удивлением.

– Это Орлов! – подтвердил я.

– Да-а… – протянула она и тихо добавила: – Прав Фёдор Михайлович – широка русская душа.

Михаил Задорнов

На улице Альберта, дом 4 в Риге долгое время находилась библиотека имени известного советского писателя Николая Задорнова, которую открыл и содержал его сын Михаил Задорнов. Этот дом был построен в 1911 году в югендстиле по проекту Михаила Эйзенштейна, отца знаменитого советского режиссёра Сергея Эйзенштейна. Описывать дом не берусь. Здесь нужно знать не только архитектурные термины и приёмы, но и древнюю историю, геральдику, символику, предпочтения прошедшего века и многое другое – всё, что отразилось в художественной отделке как самого фасада, так и внутренних интерьеров.

Михаил Задорнов заработанные деньги от своих выступлений, концертов и книг щедро пускал на благотворительность: помогал людям, попавшим в трудную ситуацию, в одном из престижных кварталов Риги открыл упомянутую мной библиотеку, приглашал и привечал известных представителей литературы, кино и эстрады. Одним словом, был добрым малым.

В библиотеке, которую в народе окрестили «Задорновкой», в большом просторном холле мы собирались раз в месяц для творческих встреч. Сам хозяин библиотеки время от времени приглашал к себе светочей литературного бомонда России. Они, как правило, выступали в присутствии относительно небольшого круга заинтересованных лиц, оставляли в дар библиотеке свои книги, расписывались на стенах холла, фиксируя не только свою подпись, но и короткие пожелания или просто умные высказывания и выражения.

К сожалению, после ухода Михаила Задорнова библиотека в связи с прекращением финансирования перестала существовать. Не нашлось ни одного русского предпринимателя или общественного деятеля, который взял бы на себя бремя или часть бремени расходов на сохранение столь необходимого русского наследия в Латвии. Но не прошло и полгода, как ситуация всё-таки изменилась: библиотека Задорнова, слава Богу, начала новую жизнь, но уже в другом месте – под крышей «Дома Москвы» в Риге. Нашлись люди, которые возродили библиотеку. Было сделано главное: сохранён основной фонд, появилась моральная и материальная поддержка. Библиотека и сама идея выжили.

При жизни Михаила Задорнова в библиотеке, располагавшейся в историческом здании, выступали Евгений Евтушенко, Андрей Дементьев, Владимир Мединский, Дмитрий Певцов, Владимир Качан, Сергей Алексеев. Михаила Задорнова связывала с ними не только дружба, но и близость взглядов и мнений по вечным русским вопросам.

Как-то раз я оказался на встрече с Захаром Прилепиным. Круг приглашённых был довольно узким: холл вмещал не более тридцати человек. Цена за вход была почти символическая, всего 10 евро. Писатели могли говорить о таких вещах, которые не «прокатили» бы в других местах.

После традиционного вступительного слова Задорнова Захар Прилепин своё выступление начал с того, что однажды ему позвонил Никита Михалков, сказав мягким голосом мэтра: «Старик, ты – гений».

– После такой оценки, – с полуулыбкой на губах заметил Захар, – мне нужно было бы говорить какие-то умные вещи…

Особенно умных вещей он не сказал, но в итоге произвёл впечатление знающего, начитанного собеседника, имеющего свой твёрдый взгляд на процессы, происходящие в нашем обществе, в мире в целом и в литературе в частности. Было много вопросов, что всегда является индикатором интереса к автору. Но лично у меня создалось впечатление, что всё сказанное им было произнесено как-то отстранённо. Словно писатель находился не здесь, а где-то там – в атмосфере задуманного им нового романа. А наша встреча существовала для него как навязанная необходимость.

Тем не менее Задорнову понравилось его выступление, но особенно понравились нескончаемые вопросы слушателей. И он на ходу принял решение: на следующей неделе выступить самому, и притом бесплатно, в надежде услышать такие же «умные» вопросы.

– Зал не может вместить всех желающих, – сообщил он в завершение, – а мне хочется пообщаться именно с вами. Поэтому оставьте билетики на наш сегодняшний вечер, они будут пропуском на встречу со мной.

На встречу с Задорновым пришли тем же составом, свободных мест не было.

Он поблагодарил за интерес к его творчеству и после короткого вступительного слова сказал:

– Лучше спрашивайте. А я буду отвечать.

Я уже заметил, что для любой знаковой фигуры не обязателен даже «разогрев» публики для привлечения особенного внимания к своей персоне. Просто достаточно сказать: «Задавайте ваши вопросы». И всё. С интересным человеком встреча обязательно будет интересной и запоминающейся. Главное – это обратная связь, когда протягивается нить между аудиторией и выступающим.

После выступления около Задорнова собралась толпа не до конца удовлетворённых слушателей, и вопросы задавались уже тет-а-тет. Когда народу поубавилось, подошёл и я поблагодарить его и за выступление, и за библиотеку, и за возможность проводить в её стенах наши литературные семинары.

Пожав мою протянутую руку, он заметил:

– Такое рукопожатие пошло от масонов. У славян принято по-другому.

И он взял мою руку чуть ниже локтя, автоматически я сделал то же самое, в итоге наши руки сошлись в замок.