Преодоление
Шрифт:
Печать подчинения. Неприятная штука, хотя и не такая страшная, как кажется по названию. Такую печать можно поставить на любого человека и тот окажется в полнейшей твоей власти. Ты можешь заставить человека броситься с обрыва, убить своих близких… да что угодно. Такие печати маги накладывали на учеников. Но эта печать достаточно легко снималась либо другим магом, либо еще легче сами человеком, когда он достигал нужного уровня. В некоторых домах снятие печати подчинения с себя служило доказательством готовности мага подняться на следующую ступень. Всего ступеней три, в каждой по три уровня. Самая низкая ступень, с которой начинается обучение: инферы. Вторая ступень — артифики. Самая многочисленная. По сути — становой хребет магов. Именно они
Каждая ступень имеет по три уровня. Первый уровень, самый низший: неофит, следом идет ученик и последний, третий уровень инферов — викарус. Так что викарус Жерис, который занимался со мной, занимал третий уровень низшей ступени, но уже готовый перейти на следующую ступень и стать доминатом. Доминат — четвертый уровень и первый на ступени артификов. Следующий уровень — мастер. Шестой уровень и последний на ступени артификов — эксперт. И архонты. Низший уровень — корифей, следующий — магистр и, наконец, последний, высший уровень архонтов — архимаг. Ортен Маренс занимал высшую ступень в иерархии магов.
Объяснила, чтобы стало понятней иерархическая структура Домов, где существовало строгое подчинение младших старшим. Тут как в армии: лейтенант подчиняется майору, но командует сержантами. Если уровни магов одинаковы, старший тот, кто стал на этом уровне первый. Но степень подчинения разнился от Дома к Дому. Это было очень заметно на тех встречах, на которых мне довелось присутствовать. Например, в Доме Кайтаидов подчинение младших старшим соблюдалось постольку, поскольку это нужно было для дела. Вне работы эти уровни носили формальный характер. А в том же Доме Скотадов подчинение было абсолютным. За малейшее нарушение субординации старший мог убить младшего на месте. Правда, младший имел право сопротивляться и если побеждал, то занимал место убитого.
Как эти все Дома взаимодействовали на уровне империи, для меня еще оставалось загадкой, впрочем, не очень интересной. Я пыталась найти способ сбежать домой. Вот только даже в том возрасте понимала, что без помощи Маренса это невозможно, а значит, надо искать способ отомстить. Я искала, как могла. Для начала решилась подружиться со слугами. Еще одни обитатели замка Дома, выполняющие все самые черные работы: убирали комнаты, стирали, ремонтировали, готовили еду. Но по сравнению с ними самый последний неофит царь и бог. Бесправнее слуг не было существ. Хотя… были ведь еще и скулики — простые люди, живущие за пределами замка. Но о них я пока только слышала и ни разу не видела. А вот слуги, вот они. Вон какой-то ученик наказывает слугу за то, что тот, по его мнению, непочтительно поклонился. Видела, как какие молодые люди со смехом устроили гонки за девушками-служанками, гоня их куда-то в сторону подвалов. Много всего видела. Любой маг мог сделать со слугой все, что угодно. Преувеличиваю, конечно, все-таки хороший слуга весьма ценен, но. Все относительно.
Однако все мои попытки познакомиться разбивались о полнейшее равнодушие. Если маги презирали слуг, то те отыгрывались на мне, существе гораздо более бесправном, чем они. Ни побить, ни обругать меня они не могли, но копировали поведение господ — не замечали. Если я что-то спрашивали, проходили мимо, словно не слышали. Пыталась задержать, останавливались и молчали, глядя куда-то вдаль, а как только появлялась возможность — шли дальше. Пыталась пнуть их, но слуги пожаловались Маренсу и тот устроил мне новое промывание мозгов лекцией на тему как подобает вести себя хорошей вещи. Ну и наказание после лекции.
Долго боялась, что будут издеваться надо мной, а потом мне уже хотелось, чтобы надо мной хотя бы поиздевались. Ведь издеваться можно только над теми, кого признаешь человеком. Даже ненависть — это чувство, направленное
На пятый месяц жизни в замке Кайтаидов я заметила того самого седого слугу, который в первый месяц носил мне еду, а потом отводил к Маренсу, когда я стал апостификом. Он лежал в небольшом закутке коридора и тихонько стонал. Я осторожно подошла к нему и присела рядом, пытаясь понять, что с ним.
— Вам плохо? — мужчина со стоном повернул голову, и я заметила кровь на лице. Испуганно ойкнула и поспешно достала платок и аккуратно вытерла кровь.
Слуга чуть приоткрыл глаза.
— Уйди, апостифик, — прохрипел он.
Я чуть не разрыдалась. Я же помогаю! Ну почему ко мне так? За что? Что я ему сделала?
Видно я все же не сдержала чувств, и слуга увидел слезы. Отвернулся.
— Уйди, — еще раз попросил он. — Я не могу на тебя смотреть и ничем не могу помочь.
Я даже растерялась от такого признания.
— Можно просто поговорить. Мне будет достаточно…
Это был первый человек, с кем я начала общаться в замке. Его звали Лоренс, он служил в этом замке уже сорок лет, а пострадал за то, что перепутал парадные камзолы двух мастеров. Несколько следующих дней я была самой счастливой в мире. Наконец-то хоть кто-то увидел во мне человека, а не вещь. Я разговаривала с Лоренсом почти каждый день. От него я и узнала многие вещи. В частности то, что я не единственный апостифик здесь, есть еще у сестры Маренса, у троих его детей и семерых внуков. Еще трое архимагов обзавелись ими. Маренс же был известен тем, что категорически возражал против использования апостификов. Не потому, что жалел их, просто считал, что если начнешь полагаться на что-то, кроме себя, то однажды этого что-то может не оказаться рядом в нужный момент.
— Только ты сам не подведешь себя, — это выражение я и сама часто слышала от архимага.
Неудивительно, что мое появление обсуждали вся верхушка дома Кайтаидов. Как мне рассказал Лоренс, сошлись на том, что Маренс обнаружил у меня очень большой запас энергии, вот и не устоял. На спор даже проверили — действительно большой. Даже не хочу вспоминать, чего мне стоило увеличение запаса энергии до теперешнего уровня. А ведь тренировки Маренс не бросил. Сволочь! Этого архимага я уже ненавидела. И энергию он у меня забирал стабильно каждый день. Даже на тренировках неофитов так не делали, опасно. Узнала, когда присутствовала на экзамене, который принимал Маренс лично. Там я много всего о магии узнала, в том числе и о тренировках объема энергии. Не так они проходят, совсем не так, как со мной. Хотя, конечно, и успехи у учеников не такие, как у меня. Но мой способ врагу не пожелаешь. Это скорее к пыткам можно отнести. Инквизиция ухватится за такую «тренировку», чтобы еретиков пытать. Все дыбы и каленое железо детскими шалостями покажутся.
Там же на экзамене увидела еще одного апостифика. Юноша старше меня года на три стоял недалеко от меня, уставившись невидящим взглядом куда-то вдаль. А может и не юноша, а так же как и я, девушка. Хотя нет, я пригляделась, не похоже. Все-таки парень. Когдя я оказалась неподалеку от него, попыталась заговорить. Сначала он никак не отреагировал, потом повернулся. Взгляд совершенно равнодушный и в голосе ни тени эмоции:
— Разве вещь вправе говорить без разрешения хозяина?
Я прямо там чуть и не умерла от этих слов. Неужели я тоже стану такой же? Неужели превращусь вот в это вот? Во рту пересохло, может быть и упала бы, но вовремя оперлась о стол. Оглянулась, вроде никто не заметил — маги заняты экзаменом, на вещи ноль внимания.