Преподобный Феодор Студит. Книга 3. Письма. Творения гимнографические. Эпиграммы. Слова
Шрифт:
Сделать послабление не могу, особенно если это возвращение его к борьбе не ознаменовалось каким-нибудь отличным делом, как у епископа Лаодикийского. Ибо и этому я не советовал бы священнодействовать, а разве только вступить в общение ради почета, ему оказываемого. Так для всякого монаха, так и для мирянина: отлучение от общения, при прочих достойных плодах покаяния, в ожидании благоприятного времени для Православия. Впрочем, так как и послабление, и усиление зависит от налагающего епитимию, – я говорю в отношении к общению, – то, если по непостижимым судьбам праведного гнева Божия продолжатся времена ереси, можно и прежде собора разрешить в Господе [смотря по тому], тяжко или легко пал этот человек и какое оказывает покаяние, как для наших, так и для внешних, равно и принимать пищу вместе им не надобно препятствовать, [Col. 1152] но с тем, чтобы они не благословляли до разрешения.
(359) Вот что относительно таких представилось мне в страхе Божием и по истине. Если же кто из вас или из других найдет чтонибудь нового, то я желал бы знать. Ибо я исповедаю многие грехи мои и признаю себя не знающим многого.
226. К чаду Игнатию <147> [885]
<p. 120> По твоим письмам я наблюдаю твое сердце, добрый мой Игнатий, и радуюсь твоей убежденности и искренней любви. Только жалею, что я недостоин иметь таких сынов о Господе, столь меня любящих и готовых на все ради меня, негодного. Свидетельствую о вас, что, если бы возможно было, вы исторгли бы очи свои и отдали мне (Гал. 4:15). Кто, подобно мне, славен своими учениками? Кто своими грехами ниже меня? Никто.
885
Вероятно, написано осенью 816 г. – Ред.
Но молись, чадо, и настойчивее, чтобы я совершал свой путь бодро и служил бы для вас не упреком, а похвалою [886] . И я именем Господа нашего Иисуса Христа молю, чтобы вы, главы братства, были теперь твердыми, непреклонными в вере, всегда усердными к делу Господа. От них да прострется прямота и на подчиненных. (360) Станьте для всех примером благотворительности, твердости. Смотрите, как другие впадают в нечестие, будьте боязливыми [к этому], а главным образом осторожными, сердечными, учительными и поддерживайте ближних, чтобы каждый день получать венец.
886
В ТФС: «гордостью». – Ред.
Ты оказал мне, чадо, почтение [присылкой] тетрадей, но я вернул их, чтобы ты вновь прислал их мне уже заполненными. Приветствуют тебя живущие при мне братья.
227. К августе Марии <148> [887]
Теперь нужно славить Бога за каждого человека, твердо выступающего на защиту истины Христовой, ибо ничто на земле, до собственной плоти включительно, не может быть поставлено выше нашей непорочной христианской веры. Но особенно следует славить потому, что ты, которая из-за царского достоинства, прибавлю, из-за женской природы и всего, что в том и в другом состоянии трудного, по-видимому, могла бы уступить и отречься от благочестия, на самом деле, наоборот, благородно воспротивилась, получив венец исповедничества и нисколько не увлекшись привязанностью к земным предметам. Твое настроение, госпожа моя, действительно царское, душевное достоинство возвышенно. <p. 131> Ты блаженна, окончив свой подвиг. В сем роде ты воздвигла знамя своей богопочтенной добродетели. Имя твое стало хвально на небе и на земле. Вот теперь по своей добродетели ты царствуешь в мире в большей степени, чем когда была увенчана златоукрашенной диадемой. Благословенна ты в царицах. Теперь ты слава монахинь. Теперь ты свет для мира; правда, ты была им и раньше, но не в такой мере. Молю тебя, стой еще, не падай [духом], ибо Бог – твой покровитель, и от Его силы падет пред тобою всякий, кто вознамерится повергнуть тебя. Раньше ты подверглась неизгладимому оскорблению от царя и супруга, – и из-за этого как долго и как сильно волновалась Церковь Божия! (361) Не [случится ли то же] и теперь? Тогда диавол мог это сделать, ибо имел силу над державным. Но теперь не то, ибо от тебя зависит предпочесть лучшее. Бог, на Которого ты уповаешь, верен дать тебе венец [за] исполнение [подвига]. Только прошу тебя ради Христа Иисуса, твоего Владыки и Жениха, еще немного, еще несколько перенеси оскорбления и угрозы, которые пред твоей твердостью разлетятся, как морская пена.
887
Это и следующие письма (228, 229) написаны в 815–818 гг. Августа Мария – внучка св. Филарета Милостивого, первая жена императора Константина VI, с которой он развелся, чтобы жениться на Феодоте. – Ред.
Из духовной любви прими мое письмо. Воздай мне за него святой своей молитвой.
228. К вдове спафария <149>
Еще раньше я от многих слышал о твоей выдающейся богоугодной жизни. А теперь и по опыту, по тому, что ты прислала моему ничтожеству, я узнал, что у тебя в сердце есть семена благочестия, ибо ты помнишь страждущих за Христа. Поэтому же, как слышно, ты избегаешь общения с еретиками. Благодарение Богу за твою скромность. [Ты], госпожа моя, была супругой известного и всем любезного доброго человека. Добродетельный муж, он давно нам знаком.
Благ твой труд, благословенно вдовство. Пребывай во всех отношениях угождающей Христу, и да получишь, <p. 132> уважаемая госпожа моя, за нас награду в вечной жизни.
229. К жене консула <150>
(362) Прочитав твое письмо, почтенная, за твое здоровье я, смиренный, прославил Бога. Говоря о здоровье, я имею в виду не столько телесное, – ибо для некоторых оно бесполезно, когда не ведет к исполнению [заповедей] добродетели, – сколько душевное, ибо его нужно всегда желать. Из чего я об этом знаю? Из того, что хранишь себя целою от общения с богоборной ересью из страха перед Богом и по вере православной. Поэтому и я рад, что стал советником столь божественно настроенной женщины. По поводу твоего несчастия я немало с тобою погоревал, что ты постоянно подвергаешься бедствиям. Как могу, ничтожнейший, я молюсь, чтобы по милости Божией рассеялись несчастия, посыпавшиеся на тебя, также [о милости Божией] чадам и слугам твоим. А ты, почтенная жена, с благодарностью переноси печали, ибо егожелюбит Господь, наказуем (Притч. 3:12). Ведь через печали можно достигнуть вечной жизни. Советую тебе относиться к подчиненным с пощадой, умеряя, как говорит апостол, строгость, зная, что и над вами самими и над ними есть на небесах Господь (Еф. 6:9). Я знаю, что ты относишься к ним человеколюбиво. Не тяготись моим напоминанием, [сделанным] по любви. Господь мой да сохраняет тебя всегда беспечальною и прямо шествующею по пути Его заповедей.
230. К игумену Макарию <151> [888]
Еще до чтения, как только я взял в руки святое письмо твоего блаженства, богочестный отец мой, моя смиренная душа почувствовала облегчение. А когда я прочел [письмо] и узнал причины запоздания его, освободился от всяких подозрений, в тайне огорчавших мое смирение. (363) Удостоверившись, что духовная любовь твоего боголюбия остается [по-прежнему] искренной к нам, ничтожным, я прославил благого моего Бога. О, всеобщий Примиритель, Боже и Господи, пусть она [всегда] остается [неизменной]! Знай, боголюбивейший, что мы искренно любим <p. 133> тебя и сохраняем неразрывный союз любви; например, еще раньше мы [ею] были побуждены написать тебе, когда ты приступил к подвигам благочестия, но [конечно] не потому, что наше ничтожное письмо могло принести какую-нибудь пользу или было в силах укрепить. Презренные и в слове и в жизни, мы далеки от этого, а [действуем], как того требуют [условия] времени и [чувство] любви. Поэтому же мы были принуждены написать и другим отцам и братьям. Хорошо и вполне справедливо сказала твоя честность, что нужно пользоваться обстоятельствами ради гонителей и не по-братски мыслящих. Кто не восстенает над их падением? Так оно упорно и опасно для всей Церкви! Или, потеряв рассудок, они думают, что действуют наиболее удобным образом? О, дурное начало и корень! Ты знаешь, отец, о ком [889] я говорю. По его примеру и прочие увлеклись [этим] безумием.
888
Написано летом – осенью 816 г. – Ред.
889
Речь идет об Иосифе, «совершителе прелюбодейного брака»; см. письмо 222. – Ред.
Но можно ли без слез вспомнить о Флувутском [игумене]? Относительно прочих это дело привычное и не так поразительно. Но об этом муже что сказать? Что подумать? Како спаде денница (Ис. 14:12)? Как повержен столп, восходивший до небес? Я почти оцепенел, услышав об этом, – так всё показалось мне совершенно невероятным. Я давно знал его непосредственно. И [например], когда я ехал сюда в ссылку, увязался с ним по пути и выслушал свидетельства о готовности к мученичеству; [тогда] он, как говорил, убедил даже Никейского [митрополита] [890] не входить в общение с еретиками и [пригрозил ему] отделиться от него, если это сделает. И вот этот стал общником христоборцев. И что заслуживает особенного сожаления, он, как я слышал, совершенно не сокрушается о своем нечестии, не желает обратиться к Богу даже со словом молитвы о прощении за это. Не дивно ли это, человек Божий? Не исполнилось ли слово пророка, что пророк и священник осквернишася (Иер. 23:11)? Кто даст главе моей воду и очесем моим (364) источник слез? и плачуся о столь великом поражении <p. 134> (Иер. 9:1). Почетные и почти золотые сосуды превратились в сосуды глиняные (ср. 2 Тим. 2:20).
890
Свт. Петра Никейского. – Ред.
Но что я плачу о чужих несчастиях? Обращу лучше плач на самого себя. Как мне спастись от лукавого? Сильные поскользнулись, а я, слабый, как выдержу предстоящую борьбу? Поэтому прошу твое преподобие: хоть ты избранник Божий непреклонный, стой крепко, утвердившись на недвижимой вере Христовой. Укрепляй и утверждай своей стойкостью вместе со многими другими, в ком есть дух жизни, и мою худость, готовую всё перенести за Христа и ради Христа, но недостойную по своим неисчислимым грехам. Великая десница Господня да соблюдет тебя, моего отца и владыку, крепким и сильным с помощью Божией против врагов Божиих.