Прерыватель. Прошедшее будущее

Загуляев Алексей Николаевич

Самым худшим было то, что я не мог поделиться своей болью с теми, кто всё ещё оставался мне близок. Да и к чему им моя боль? У каждого хватает своей. Марина, если верить Дымову, хоть и умерла окончательно в этой временной линии, но всё же оставалась где-то там, в прошлом или

в будущем. Перед смертью она успела использовать хронокапсулу. От чего-то спасалась, как когда-то и я? Или так и было ею задумано? А Кутя, лишённый энергетической подпитки, которую получал исключительно от Марины, просто растаял. Интересно, урахам нужны хронокапсулы, чтобы перемещаться во времени? Рахам нужны, это я знал точно. Сам лично видел на озере. А урахам? Тем более, что Кутя не просто урах, а существо совершенно нового вида. Возможно, и он сейчас где-то рядом с Мариной. Всё это хоть и не утешало, но всё же немного облегчало потерю. Ведь если знать точные координаты Марины, то и мне можно будет туда попасть. Как? Я не думал об этом. Достаточно и того, что такое возможно теоретически. Встреча с Ильёй многое смогла бы для меня прояснить. Мне оставалось лишь ждать и надеяться, что друг при первой же возможности даст о себе знать. Уж чего-чего, а ждать-то я умел как никто другой.

Добравшись до Подков, я обнаружил в своём почтовом ящике очередную открытку от Игоря. С момента моего возвращения весточек от него не было. Я испугался, что в открытке будет известие о какой-нибудь очередной беде. Ведь она, как известно, не приходит одна. Но я ошибся. Напротив, там почерком Лены было написано, что они на Новый год непременно ждут меня в гости, потому что у Игоря в кои-то веки наметился первый за многие годы полноценный отпуск. Вот это было бы для меня, наверное, кстати – смотаться на недельку во Владивосток. Тем более что ближе к концу декабря я буду свободным художником – уж Лебедев-то постарается этот процесс ускорить. Но это ещё не завтра. А в ближайшие дни мне предстояло бороться с самим собой, чтобы не развалиться на части и не махнуть на свою жизнь рукой.

Однако первым же делом после того, как я прочитал открытку, я бросился в магазин, купил бутылку водки и не раздумывая её откупорил.

Глава пятая. Дядя Гена

Поскольку человеком я был, по большому счёту, непьющим, моё бегство от трезвой реальности представляло собой медленное погружение в трясину, а не стремительное падение в пропасть. Первую неделю я даже проникся искренним интересом к своим служебным обязанностям: по утрам стал названивать Спиридонову с дурацкими докладами и не менее дурацкими просьбами; по устоявшемуся снежку накручивал километры по всей дремавшей округе, интересуясь у ошарашенных старожилов, всё ли у них спокойно. По всей видимости, единственным источником их беспокойства становился каждый раз я. Приобретя в магазине солдатскую фляжку, я теперь ни на минуту не расставался с ней: отныне её содержимое стало моей основной пищей и главным спасением от навязчивых переживаний. И откуда только силы брались? Во истину, человеческий организм – загадка.

Конец ознакомительного фрагмента.