Преследование
Шрифт:
Его взгляд остановился на ее губах. Саймон высвободил другую руку из ладоней Амелии и приобнял ее за плечи.
— Стоит хорошенько подумать, — тихо сказал он, — прежде чем будить спящего мужчину.
Амелия понимала, что должна вырваться из кольца его рук, но даже не шелохнулась.
— Вам приснится кошмар.
— Да, точно, а интересно, я все еще сплю? — Он слегка улыбнулся, подвинувшись так, что его губы оказались еще ближе к ее лицу. Ее грудь крепко прижалась к нему. — Вы утешаете меня в моих снах, милая Амелия? Если
Она знала, что должна возражать. Саймон разговаривал с ней, не проснувшись до конца, спросонья, но это делало его еще опаснее. Амелия хотела что-то сказать, она действительно пыталась это сделать, но он склонится ближе и коснулся ее губ своими.
Амелия застыла, ее чувства взорвались, нетерпеливо вырвавшись изнутри. Издав резкий стон, Саймон легонько дотронулся до ее губ еще раз, потом еще… Амелия почувствовала, как нарастает ее страстное желание. Он был так нужен ей!
Сильная рука приобняла Амелию за затылок, удерживая радом, и рот Саймона настойчиво впился в ее губы, приоткрывая их.
И Амелия сдалась. Она поцеловала Саймона в ответ — пылко, с жадностью, неистово… Их языки соприкоснулись.
И тут Гренвилл внезапно отпрянул от нее, его глаза широко распахнулись, взор прояснился.
— Это не сон.
Амелия знала, что ее щеки пылают. Все ее тело томилось в страстном огне. Ей хотелось, чтобы Саймон целовал ее, ласкал ее, она так мечтала взорваться от наслаждения…
— Нет, не сон, — ловя воздух ртом, отозвалась Амелия.
Гренвилл на мгновение замолчал, сосредоточенно глядя на нее.
— Черт побери, — наконец выругался он. Потом, резко отодвинувшись от Амелии, перебросил ноги через диван и сел.
Дрожа всем телом, Амелия покачнулась, отпрянув от него.
Только что Саймон поцеловал ее, и она ответила на этот поцелуй.
Гренвилл грубо бросил:
— Вы сидите на полу.
Только тут Амелия осознала, что действительно сидит на полу, а Гренвилл — на диване, смотря на нее сверху вниз. Мельком взглянув на его натянувшиеся бриджи, она зарделась еще больше и вскочила. Колени у нее подкашивались.
Саймон растянулся на диване, положив одну руку себе на лоб.
Амелия закрыла пылающее лицо ладонями. И что теперь? Она услышала, как Саймон встал. И напряглась всем телом, когда он прошел мимо нее.
Обернувшись, Амелия увидела, что Саймон налил два бокала бренди. Потом он протянул один ей.
— Благодарю вас, — прошептала Амелия, осознавая, что должна уйти.
— Вы могли бы подумать как следует, прежде чем заставать меня врасплох, когда я сплю. — Его голос звучал невозмутимо, но взгляд казался настороженным.
По-прежнему трепеща всем телом, Амелия сделала внушительный глоток бренди. Напиток был очень вкусным, и она снова отпила из бокала.
— Это не погасит вспыхнувший огонь, — заметил Гренвилл.
Амелия сделала третий большой глоток.
— Я не могла оставить вас в
— В следующий раз вам стоит хорошенько подумать об этом, — повторил Саймон. — Я не уверен, что окажусь столь же деликатным.
Она крепко сжала ножку бокала. В следующий раз — если этот следующий раз будет — Саймон не станет удерживаться от того, чтобы заняться с ней любовью. Впрочем, Амелия знала, что не должна даже думать о том, чтобы снова оказаться в его объятиях!
— Что, бога ради, вам такое снилось?
Его взгляд тут же стал безучастным.
— Я не помню.
— Вы громко звали кого-то по имени. Кажется, это звучало как Дантон.
Он пожал плечами, но, похоже, насторожился:
— Я не знаю никого, кто носил бы это имя.
— Мне показалось, будто вы страдаете. Вы говорили, что там было много крови! — воскликнула Амелия.
Взяв свой бокал, Гренвилл отошел от нее.
Полная решимости докопаться до истины, Амелия последовала за ним.
— Что же такое могло вам присниться?
— Не знаю.
— Вас не было рядом с Элизабет, когда она умерла, в противном случае я подумала бы, что кровь в вашем сне связана с ее смертью при родах.
— Не берите этого в голову, — резко бросил он.
— Как я могу закрыть глаза на ваши страдания? — чуть ли не в ярости спросила она. — Вы что-то упомянули о том, что вас раскрыли. Что это значит?
Гренвилл взглянул на нее, его лицо было стянуто маской гнева.
— Я не знаю! Это был проклятый сон! Но вы, вероятно, правы. Мне, должно быть, снилась Элизабет!
— Вы сказали, что они пришли за вами! — добавила Амелия, ни на йоту не веря ему.
— Боже, вы напоминаете проклятого терьера, вцепившегося в кость! — закричал он.
— Кто так настойчиво охотится за вами? Кто хочет напасть на вас? Поэтому вы держите пистолет в ящике стола? Кто-то преследует вас, Саймон?
— Черт побери, — взревел он. — Проклятье!
И швырнул свой бокал в стену.
Амелия вздрогнула и отскочила в сторону. Бокал разбился вдребезги, а пятна от бренди испещрили красивую зеленую ткань, обтягивавшую стены.
— Оставьте эту тему, Амелия.
Потрясенная, она осторожно поставила свой бокал на столик. И тут же вспомнила о пятне на обоях в комнате Гренвилла в Сент-Джаст-Холле.
— Мы — друзья. Вы сами это сказали.
— Тогда я совершил огромную ошибку. В данный момент вы — моя экономка, и сейчас у меня возникло большое желание уволить вас.
Она пропустила его слова мимо ушей.
— Вас что-то беспокоит. Вы были взволнованы той первой ночью на дороге — я поняла это по вашим глазам. Я даже почувствовала это. По каким-то причинам вы спешили добраться до города. Потом вы пропали на весь день — вы никому не сказали, куда идете и когда вернетесь. Что происходит, Саймон? Кто-то преследует вас? Вы в опасности?