Преследуя Аделайн
Шрифт:
Мой страх приглушен, поэтому мой рот не подвергается цензуре.
Он вскидывает бровь, и у меня пересыхает во рту.
Черт. Почему это выглядит так страшно, когда он так делает?
Он смотрит на меня, и я задерживаю дыхание, ожидая, что он сорвется. Чтобы убить меня. Сделать мне больно. Сделать что-нибудь.
Когда его свободная рука тянется к молнии и медленно тянет ее вниз, я понимаю, что облажалась.
Ты просто не могла держать рот на замке, не так ли, Адди?
Я смотрю на движения его рук так, словно он собирается открыть банку
Из моего горла вырывается вздох, когда он грубо прижимает мою голову к своему тазу в тот самый момент, когда вытаскивает свой член.
Блядь. Отлично. Ладно.
Так, может, его член — полная противоположность тщедушному и точно убьет меня, если он решит меня им придушить. И, возможно, это был бы не самый худший способ умереть, когда это самая аппетитная вещь, которую я когда-либо видела.
Это нечто потустороннее.
Он держит свой член в руке, и моя киска плачет в ответ.
Я никогда не скажу ему, как славно он выглядит, потому что прямо сейчас я хочу отрубить его на хрен. Так же, как он сделал это с руками Арча. Он не был бы мужчиной без своего члена, и мне не пришлось бы беспокоиться о том, что он использует его как оружие и пережмет мне горло.
Он притягивает свою головку ближе, пока она не оказывается в сантиметрах от моего лица. Мускус, запах кожи и специй доносятся до моего носа. Конечно, он пахнет так же соблазнительно, как и выглядит.
— Думаешь, ты справишься? — мрачно спрашивает он.
Я сглатываю, отчаянно пытаясь сгладить сухость в горле. Фальшивая бравада постепенно уходит, и теперь страх возвращается с новой силой.
— Да, — говорю я, мой голос дрожит. — Но я откушу его, если ты попробуешь.
Я слишком занята, глядя на его член, чтобы заметить ухмылку, промелькнувшую на его лице. Кончик ласкает мою челюсть, мягкая кожа скользит по ней, вызывая мурашки по позвоночнику.
Я смотрю на него с отвращением, но мое лицо — маска лжи. И ублюдок это знает.
Он начинает накачивать свой член, крепко сжимая его, вены вздуваются под его хваткой. Даже заглощённый в его большой руке, он выглядит устрашающе.
— Что ты делаешь? — огрызаюсь я. В ответ он шлепает головкой своего члена по моей щеке, заставляя меня замолчать от резкого вздоха.
Вот засранец.
Он продолжает накачивать свой член, и когда я понимаю, что он дрочит на мое лицо, я начинаю бороться.
Его рука болезненно сжимается, по коже головы расцветают игольчатые уколы боли.
— Отпусти меня. — Шиплю я, упираясь обеими руками в его толстые бедра.
Он отпускает свой член и запускает руку к моему лицу, больно сжимая мои щеки. Мои зубы впиваются в чувствительную плоть, но он не отпускает. Слезы выступают на моих веках, грозя вот-вот пролиться, когда он наклоняется и оскаливает зубы в злобном рычании.
Этот страх держит меня в полной неподвижности. Наконец, я чувствую, как ужас проникает в мой толстый череп. Ведь этот человек может легко убить меня. Моя храбрость высасывается из меня, как
— Ты хочешь вести себя храбро, тогда я собираюсь показать тебе, что происходит с умными ртами. Ты будешь глотать мою сперму, как гребаная плохая девочка, и мне плевать, если тебе это не понравится.
Он грубо отпускает мое лицо, и рука, все еще запутавшаяся в моих волосах, возвращает меня в прежнее положение. Я смотрю на него затуманенными глазами, но это зрелище только подстегивает его.
Он накачивает свой член быстрыми, грубыми толчками. Проходит совсем немного времени, и он снова рычит, а вены на его шее напрягаются.
— Как меня зовут? — рычит он.
— Кот… — Он ненадолго отпускает свой член, чтобы резко ударить меня по щеке. Жжет, но не настолько, чтобы причинить мне боль.
Я рычу:
— Зед.
Он резко вдыхает воздух.
— Открой рот, маленькая мышка. Сейчас же.
Когда я отказываюсь, он снова шлепает своим членом по моему лицу, на этот раз сильнее. Я уже устала от его пощечин. Ярость пылает все жарче, и у меня возникает искушение протянуть руку и откусить кончик его члена, пока он не оторвется полностью.
— Ты действительно хочешь испытать меня прямо сейчас? — бросает он вызов, нахмурив свои чертовы брови и тяжело дыша. Желание сияет в его лучах инь-янь, и хотя он наказывает меня, он смотрит на меня сверху вниз, как на бесценную драгоценность.
С неохотой я открываю рот, ненависть выплескивается из моих глаз. Он сверкает зловещей улыбкой, прежде чем сказать:
— А теперь поблагодари меня.
Я напрягаюсь, ярость накаляется до предела. Он хочет, чтобы я сделала что?
— Поблагодари меня, блядь, за то, что я позволил тебе проглотить всю мою сперму, Аделайн.
В его тоне проскальзывает мрачная нотка, и я просто не могу избавиться от страха, даже когда набираюсь смелости, чтобы отказать ему. В голове мелькают образы того, как он приставил пистолет к моему лицу и прижал мое связанное тело к кровати, пока он брал то, что хотел, усиливая ужас в моих костях.
— Спасибо. — Сердито выдохнула я. Как только я произношу эти слова, из его члена выплескиваются канаты спермы прямо мне в рот.
Глубокий, грохочущий рык вырывается из его горла, проникая прямо в мое сердце. Я сжимаю бедра, когда в мои вкусовые рецепторы врывается аромат его соленой спермы. В отчаянии я хочу выплюнуть это прямо ему в лицо.
— Черт, какая хорошая девочка. — Вздыхает он.
В ответ из моего глаза скатывается слеза. Я вздрагиваю от этих слов, и моя ненависть к нему разгорается еще ярче.
Когда последняя капля спермы падает с его кончика на мои губы, он снова хватает меня за лицо, сжимая мои щеки и не давая мне выплеснуть все обратно на него, как я планировала.
— Глотай. — Требует он, его голос темный и полный предупреждения.
Я глотаю, потому что у меня нет другого выбора. Его семя скользит в мое горло, вместе с полным ртом ненавистных слов, которые я хочу выплюнуть в него.