Преследуя любовь
Шрифт:
— Да. Мы с Никки открыли свою практику около года назад.
Официант возвращается с нашим кофе и пирожным. Я приветствую кофеиновый удар, измученный отсутствием сна и сменой часового пояса.
— Это большое достижение, — говорю я ей, вникая в ее прошлое с отчаянной потребностью узнать больше: — Где вы учились?
— В Йеле. Я очень много работала, чтобы добиться своего.
Ее задница. Не надо. Блядь. Идти. Туда.
— Итак, вы приехали сюда после…, — я не хочу произносить эти слова, настороженный ее настороженным выражением
— Нет, я уехала жить к бабушке в Коннектикут. Она умерла примерно через пять месяцев после моего приезда, — Шарлотта опускает взгляд на стол, проводя пальцами по ободку чашки, — Она была удивительной женщиной, многому научила меня за это время. После ее смерти я хотела, чтобы она мной гордилась. Поэтому я поступила в Йельский университет, хорошо училась, потом переехала сюда с Никки и начала свою карьеру.
Я протягиваю руку, чтобы коснуться ее руки: — Мне жаль твою бабушку.
Ее телефон начинает вибрировать на столе, прерывая наш разговор.
— Извини, мне нужно ответить…, — она резко отвечает: — Тейт, — слушая голос на другом конце, я наблюдаю, как она закатывает глаза от разочарования, — Хорошо. Я приеду, но говорю тебе, мы не согласимся на эту сумму.
Это не та Шарлотта, которую я знаю. Эта женщина — жесткая задница. Черт, это меня заводит.
— Мне так жаль, — говорит она, вешая трубку.
— Все в порядке. Я понимаю, вся эта история с работой.
— Итак, чем вы занимаетесь, мистер Эдвардс?
О нет, опять она.
— Многим, я уже не могу уследить. Я трудоголик.
Называйте меня снова мистер Эдвардс. Пожалуйста.
Она откусывает от пирожного, облизывая губы от удовольствия. Здесь есть уборная? Мои брюки как будто на два размера малы. Мой мозг пытается вспомнить ближайший отель, отчаянно желая отвезти ее куда угодно и засунуть свой член в ее прекрасный рот.
— Вкусно?
Она снова облизывает губы: — и лучше.
Я беру вилку с ее тарелки и пробую кусочек: — На мой взгляд, вкус идеальный.
Мы сидим молча, напряжение между нами нарастает. Ее грудь вздымается, а мое внимание сосредоточено на ее губах. Откусывая, она не понимает, насколько соблазнительным является ее простой, невинный взгляд.
Несмотря на мое нежелание делать это, я должен сообщить ей о своих намерениях, чтобы она не подумала, что я покидаю ее без прощания: — Сегодня вечером я возвращаюсь в Лондон.
Ее поведение мгновенно меняется, когда слова покидают мои уста, глаза расширяются, а брови нахмуриваются. Эта перемена застает меня врасплох, поэтому я быстро успокаиваю ее: — Я рассчитываю вернуться в Нью-Йорк в следующую пятницу.
— То есть, через две недели? — тихо спросила она.
Я отвожу глаза, моя грудь сжимается от осознания того, что я снова собираюсь покинуть ее. Старый добрый Лекс, ты просто не можешь собраться с мыслями. Я хочу остаться с ней, но встречи, запланированные в Лондоне, крайне важны для Lexed Group. На их планирование ушли месяцы, одна из них — бизнес-конференция с участием
— Да, — говорю я, наблюдая, как она хватает свою сумочку.
— Мне действительно нужно идти, — она встает, избегая смотреть мне в глаза, — Моя следующая встреча через двадцать минут.
— Могу я позвонить или написать тебе? — умоляю я, вставая.
— У меня очень много дел на этой неделе и несколько мероприятий, которые мне нужно посетить.
— С Джулианом? — спрашиваю я, тут же жалея об этом.
— Лекс, не надо.
— Шарлотта, ну же…, — я протягиваю руку, но она отшатывается, — Почему ты должна уходить? Пожалуйста, останься еще ненадолго.
— До свидания, Лекс, — она выбегает из кафе, и снова весь мой мир рушится вокруг меня.
Оставшись здесь один, я пытаюсь понять, что же я сделал не так. Я сказала ей о своих намерениях вернуться в Лондон и о дате возвращения. Конечно, как владелец бизнеса, она знает, какие обязанности я должен выполнять.
Но что-то в ней изменилось, и я не знаю почему.
Это не прощание — отнюдь нет.
Я собираюсь поехать в Лондон, чтобы разобраться со всем этим дерьмом там, а потом устроиться «здесь». Все, что мне нужно сделать, это пережить следующие две недели, не видя ее.
Если я смог продержаться без нее девять лет, то смогу продержаться и две чертовы недели. По крайней мере, так я говорю себе.
Да, я могу это сделать.
Я привык все контролировать.
Тогда почему мне чертовски больно уходить?
Двадцать пятая глава
Чарли
Встречаться с Лексом за кофе — плохая идея.
Я думала, что смогу вести себя по-взрослому, не обращать внимания на его заигрывания, но я слаба. И тут он упоминает, что летит обратно в Лондон. Моя реакция застает меня врасплох.
Я злюсь.
На него.
На себя.
Он сидит передо мной, и каждая часть меня ненавидит тот факт, что я скучаю по нему, хотя я его больше не знаю. Он уже не тот человек, в которого я влюбилась много лет назад. Лекс Эдвардс превратился в контролирующее, бессердечное существо, которое думает только о своих нуждах.
Когда я спрашиваю его, как долго он будет отсутствовать, я официально теряю бдительность и сразу же жалею о сказанном. Я не могу понять свои действия. Я потратила годы на то, чтобы создать толстую кожу, учитывая мою профессию, и всего за несколько коротких дней все, чего я добивалась годами, превратилось в пустую болтовню.
Рядом с ним я рассыпаюсь, и я ненавижу это.
Я больше не принадлежу ему, но, опять же, принадлежала ли я ему когда-нибудь?
Я говорю ему, что мне нужно сделать кое-что важное на работе, и быстро собираю свои вещи. Он спрашивает, может ли он позвонить или написать, но я отвечаю, что занята на неделе. Потом он упоминает Джулиана. Я слишком устала, чтобы ввязываться в это, поэтому говорю ему, чтобы он прекратил. Это битва, которую никто из нас не выиграет.