Пресс-хата для Жигана

Зверев Сергей Иванович

Когда на прапора вышел Мармелад, тот сразу признал его право командовать. Боевое прошлое лишь придало авторитет главарю в глазах Фейсала. Он часто повторял приятелям:

— Вы все пацанами были, пацанами и останетесь. Деловые, только когда асфальт под ногами и теплое очко под задницей. А мы с Мармеладом хлебнули лиха на войнушке. Такое видели, что вам и не снилось

Оба бандита были безгранично преданы своему главарю.

Бил следователя Мамонтенок. Машинально, словно робот. Переступив через распластанное тело, здоровяк прошел в квартиру.

За ним проследовал Фейсал. И наконец, главарь, толкая перед собой Картона.

Картон трясся, как осиновый лист, стараясь не смотреть на следователя.

Из комнаты выглянула стажерка. Увидев лежавшего следователя, закричала:

— Кто вы такие? Мы сотрудники правоохранительных органов. Находимся под защитой закона. Немедленно предъявите документы!

Мамонтенок стукнул девушку по лбу. Удар был не сильный, но у Эллочки подогнулись ноги и она медленно осела на пол, хватаясь за дверной косяк.

В это время Мармелад, склонившись над следаком., обвил вокруг своего запястья галстук Геннадия Семеновича и, потянув за него, заставил следователя подняться. Тот молчал, постепенно приходя в себя.

— Я следователь, — наконец пискнул Петрушак.

Холодные глаза впились ему в лицо. Мармелад ухмыльнулся:

— Какие вы скучные! Талдычите одно и то же, как заведенные. Других слов не знаете? Или у вас мания величия? Следователи… следователи… Ну и что? Сейчас я для вас следователь. Давай, вали на кухню, — он подтолкнул Геннадия Семеновича вперед. — Люблю тихую беседу в уютной атмосфере.

Ничего не понимая, Петрушак побрел в указанном направлении, едва переставляя ноги. Стажерка, напротив, держалась молодцом. То и дело огрызалась, потирая разбитый лоб. Мамонтенку приходилось придерживать бойкую девицу за плечо.

— Не дергайся, дурочка. Твое дело — сторона, — басил бандит.

Геннадия Семеновича усадили на стул. Он как-то сразу сник, лишь иногда бросал злобные взгляды в сторону стукача. Нетрудно было догадаться, кто устроил ловушку.

Встав за спиной у следователя, Мармелад процедил:

— Итак, уважаемый, у меня всего несколько вопросов. И я хочу получить на них исчерпывающие ответы.

— Я не буду отвечать ни на какие вопросы, — с неожиданным упрямством заявил Геннадий Семенович.

— Это интересно, — раздалось позади него. — Слушай, Петрушак, здесь не ментярня. Бить Уголовным кодексом по бестолковке никто не будет. Слишком примитивно. Не упрямься.

Геннадий Семенович попробовал обернуться.

Мощная затрещина заставила голову следака принять исходное положение.

Голос за спиной продолжал объяснять:

— Не строй из себя героя. Перед бабой хочешь покрасоваться?.. Кстати, кто она? Откуда нарисовалась?

За следователя ответила девушка:

— Я — стажерка в отделе Геннадия Семеновича. А вот что вы за сволочи, мы обязательно выясним, — с вызовом выкрикнула Эллочка, трепыхаясь в объятиях здоровенного бандита.

Сообщение не произвело на главаря впечатления. Он равнодушно посмотрел на пленницу. Подойдя к мойке, Мармелад открыл кран. Наполнил электрочайник и поставил его на круглую подставку. Через несколько минут чайник закипел.

Мармелад взял чайник.

— Ну что, Геннадий Семенович, продолжаем упорствовать. Может, чайку попьем?

Он подошел к пленнику. Свободной рукой главарь ослабил узел его галстука и расстегнул верхнюю пуговицу сорочки. Отведя ворот, наклонил чайник, и струйка кипятка полилась по телу пленника. Петрушак закричал и попытался вскочить. Но стоявший рядом Фейсал ударил следака под дых, зажав ему рот ладонью.

— Сидеть, козлина! — рявкнул он.

У двери закричала девушка:

— Скоты долбаные! Что вы делаете?

— Пытаемся наладить беседу, — миролюбиво улыбнулся главарь; он наклонился к вертящемуся на табуретке пленнику. — Не понравился чаек? Заварка слабовата.

Выгибаясь дугой, следователь сучил по полу ногами, а руки его разрывали горячую мокрую рубашку. Он таращил глаза, в которых, кроме боли и непонимания, сверкала ненависть. Геннадий Семенович всегда считал преступников существами низшего порядка. Теперь он сам попался в расставленные сети. Это обстоятельство доводило его до безумия.

— Твари, имел я вас всех! — засипел он.

Наклонившись к пленнику, Мармелад прошептал:

— Нет, голубок, это мы тебя поимеем. И красотку твою отдуплим на твоих же глазах. — Резко выпрямившись, он рявкнул: — Ладно, хватит мульку мутить. Достали гнилые базары. Мне нужна информация о человеке, про которого ты спрашивал у Картона… Кто к нему приходил? Связан ли он с Владимиром Петровичем Колесниковым? И вообще, кто он такой?

Ситуация прояснилась. Это придало Геннадию Семеновичу силы. Он взбрыкнул, словно молодой бычок. Попытался ударить ногой в промежность стоявшего напротив Фейсала. Но физическая форма у следователя была неважной. Фейсал легко увернулся.

Поведение пленника взбесило главаря. Не говоря ни слова, он открыл духовку и схватив следователя за шею, сбросил со стула. Через долю секунды голова Геннадия Семеновича оказалась в духовке. Задыхаясь, он глотал газ. Когда Геннадия Семеновича вытащили, на него было страшно смотреть. По подбородку стекала слюна. Синюшное лицо не выражало ничего, кроме животного страха. Вдобавок Петрушак обмочился.

— Следующий визит в газовую камеру так быстро не закончится. Ты выхаркаешь весь ливер, если не будешь говорить, — твердо пообещал главарь бандитов.

Отплевываясь, пленник быстро забормотал:

— Не надо. Не надо… не надо издеваться. Я скажу все, что вас интересует. — И Петрушак скороговоркой, как школьник, вызубривший урок, отбарабанил все про задержанного, оказавшегося в краденой машине.

Мармелад слушал, не перебивая. Раскладывал информацию по полочкам памяти.

— Значит, ты его отпустил по просьбе Колесникова? — уточнил бандит, когда пленник замолк.

— Да, — кивнул Петрушак.

— Зачем он понадобился? — скорее себя, чем следователя, спросил главарь.