Преступный режим. «Либеральная тирания» Ельцина
Шрифт:
«Мы считаем эти истины самоочевидными: что все люди созданы равными, что они наделены Создателем определенными неотъемлемыми правами, и в том числе на Жизнь, Свободу и стремление к Счастью; что для защиты этих прав среди людей создаются правительства, черпающие свою справедливую власть из согласия управляемых; что когда бы какая-либо форма правления ни стала разрушительной для этих целей, люди вправе изменить или упразднить ее и создать новое правление».
Это мнение приводит нас к последним двум элементам конституционализма Болингброка: (1) правление направлено на определенные постоянные объекты общественного блага, и (2) общество дает согласие на то, чтобы им управляли. Оба эти элемента совпадают с точкой зрения Локка, который считал, что власть закона, «в своих самых широких пределах», ограничена общественным благом общества.
Принцип общественного согласия и общественного контроля подразумевается в уверенности Локка в том, что права человека существовали задолго
Убежденность в том, что индивидуумы сохраняют определенные права, которые никогда не передаются правительству, лежит в основе взглядов других политических философов. Спиноза верил, что никакой человеческий разум не может полностью находиться в ^распоряжении другого, потому что «никто по своей воле не может передать свое естественное право на свободное мышление и суждение или быть принужденным это сделать». Любое правительство, пытающееся контролировать умы, является тираническим по определению. Стремиться предписывать, что истинно и что ложно, или каких взглядов следует придерживаться людям в молитве Богу, — значит оскорблять суверенность. «Все эти вопросы, — говорил Спиноза, — относятся к естественному праву человека, от которого он не может отречься даже с своего собственного согласия» [8] .
8
Философия Спинозы. Современная библиотека, 1954. С. 333.
Злоупотребление властью последним президентом, особенно Линдоном Джонсоном и Ричардом Никсоном, породило ряд рутинных и удобных аргументов в пользу доктрины раздельных властей. Оппоненты президентской власти утверждали, что создатели конституции не доверяли правительству (особенно исполнительной власти) и пытались использовать контроль и баланс, чтобы воспрепятствовать тирании. Хотя создатели конституции действительно построили систему, призванную ограничивать власть, это составляло лишь часть их намерений.
Говорят, что власти разделяют, чтобы сохранить свободы. Но разделение может и разрушать свободы. Французские конституции 1791 и 1848 годов представляют собой честолюбивые попытки создать жесткое и догматическое разделение властей. Первый документ породил правление Наполеона Бонапарта, а следующая попытка привела к появлению Второй империи [9] .
Система сдержек и противовесов (контроля и баланса) не противоречит доктрине раздельных властей. Они дополняют друг друга.
9
МДж.К. Вайл. Конституционализм и разделение властей. 1967. С. 176—211.
Каждый новый Президент, который приходит в Белый дом, через некоторое время пребывания в должности осознает степень такого конституционного разделения независимо от того, кто составляет большинство в конгрессе, партия президента или ее соперник. Так и должно быть. Президент не разделяет с конгрессом свое право помилования, а конгресс не делится с судами своей властью в области налогообложения и ассигнований (хотя судейские и принимают участие в определении предельных размеров льгот). В 1974 году Верховный суд определил разделение властей в федеральном правительстве, заявив, что полномочия, вверенные федеральным судам Статьей III Конституции, «могут быть поделены с исполнительной властью не более чем, скажем, глава государства может поделиться с судами правом вето или конгресс разделить с ним право отменять вето Президента» [10] .
10
Соединенные Штаты против Никсона, 1974. С. 683,704.
Долгосрочность доктрины. Прошел ли баланс политических институтов, задуманных создателями Конституции, проверку временем? Или события опрокинули теорию? Токвилл, одобрительно цитируя Джефферсона, считал, что «тирания законодательства» в Америке будет длиться в течение ряда лет, прежде чем
11
Токвилл. Демократия в Америке. 1945. С. 280.
12
Вудро Вильсон . Правление Конгресса. 1885. С. 6.
Двумя десятилетиями позднее, алчно поглядывая на Белый дом, Вильсон возвещал, что Президент «должен отныне и навсегда быть одной из величайших сил в мире... Мы только начинаем рассматривать должность Президента в этом свете; но именно такой свет все больше и больше будет на него падать...» [13] . Согласно его анализу, новым источником президентской власти являлось бремя международной ответственности, возложенное на Соединенные Штаты. Великая депрессия 1930-х годов в сочетании с личными качествами Франклина Д. Рузвельта придала новый импульс исполнительной власти.
13
Вудро Вильсон. Конституционное правление в Соединенных Штатах, 1908, с.78.
Репутация конгресса падала с такой стремительностью, что Сэмюэль П. Хантингтон в одной из своих известных работ, опубликованной в 1965 году, предположил, что конгресс должен отказаться от своей законодательной роли и сосредоточиться на служении избирателям и надзоре за государственными органами, если он не изменит коренным образом свою деятельность [14] . Казалось, что состояние конгресса продолжает ухудшаться, так как в 1968 году Филипп Б. Курланд обвинил его в том, что у него «не хватает смекалки исполнять свои обязанности». Конгресс находился в прострации, Президент доминировал над ним. Курланд предлагает нам навестить «ложе другой больной конституционной концепции — понятия о разделении властей». Пациент был не просто болен, смертельный исход казался неминуемым. Теоретически лечение было возможно, но Курланд не видел оснований для оптимизма. Пациент утратил волю к жизни [15] .
14
Сэмюэль П. Хантингтон. Ответ конгресса на двадцатый век. В: Конгресс и будущее Америки. Под ред. Дэвида Б. Трумэна. 1965. С. 5—31. Однако годом позже Ральф К. Хьюитт утверждал, что конгресс играет более важную роль в законодательстве, чем представляют себе его критики. См. его работу «Конгресс, партнер надолго», впервые опубликованную в 1966 году и переизданную Ральфом К. Хьюиттом и Робертом Л. Пибоди под названием «Конгресс: два десятилетия анализа», с. 209—229.
15
Филипп Курланд. Бессилие молчания, 1968, Дьюк Л.Дж. С. 619,621.
Эти мрачные прогнозы подразумевают, что дисбаланс между Президентом и конгрессом носит хронический и постоянный характер. Однако никогда никакая ветвь власти не была столь всесильной или столь ущербной, как утверждали критики. Конгресс жив и здоров, хотя конкретный образ его жизни может оскорблять их вкус. Политическая система продемонстрировала способность к самокорректировке. Два президента, испытывавших пределы своей власти в 1960-е и 1970-е годы, были удалены со своих должностей [16] .
16
См.: Луис Фишер. Конституционные конфликты между конгрессом и президентом. С. 27.