Чтение онлайн

на главную

Жанры

Шрифт:

– Ну вот, - помолчав, продолжал Чонкин, - очинаюсь это я, значит, в животе бурчит, башка будто чужая, открываю глаза и вижу передо мной...

– Черт, - подсказал кто-то снизу, но на него цыкнули, и он умолк.

– Не черт, - поправил Чонкин, - а генерал.

– Ха-ха, генерал, - засмеялись уже наверху.
– А может, маршал?

– Закрой хлебало!
– оборвали и этого.

– Закрой, - сказал и Чонкин.
– Ну вот. Я и сам сперва не поверил и говорю: "Нюрка, это же генерал". А он мне: "Да, - говорит, - сынок, я и есть, - говорит, - генерал". Ну, я встаю, калган гудит, но, как положено,

пилотку поправил, руку к виску...
– Чонкин приподнялся на локте и, как бы вытягиваясь перед воображаемым начальством, на всю камеру прорявкал: "Товарищ генерал, за время вашего отсутствия никакого присутствия не было". А он...
– Чонкин обмяк и усталым, отчасти даже старческим голосом изобразил: - "Спасибо, сынок, за службу". И сымает с себя... ну, это...

– Штаны, - подсказали из-под нар.

– Дурак, - оскорбился Чонкин за своего генерала.
– Не штаны, а этот, ну, круглый такой... ну, орден.

Штык на своем месте заерзал, приподнялся, наклонился над Чонкиным.

– Орден?
– переспросил недоверчиво.

– Орден, - подтвердил Чонкин.

– Какой?

– Ну, этот... ну, красного этого...

– Знамени?

– Ну да. Ну, знамени.

Штык поднес к носу Чонкина руку со скрюченным указательным пальцем.

– На, разогни.

– Чего это?
– Ожидая подвоха, Чонкин недоверчиво смотрел на согнутый палец.

– Да разогни же.

– А на кой?

– Разгинай, не бойся.

Пожав плечами, Чонкин разогнул. Он не знал этой нехитрой шутки и не понял, почему все смеются.

– Ну и свистун, - сказал Штык.
– Генерал, орден...

– Не веришь?
– оскорбился Чонкин.
– Да вот же ж она, дырка.

– За гвоздь зацепился, - сказал Штык.

– Штык!
– окликнули его снизу - Отвали, падло, не мешай человеку. Давай, Чонкин, трави, не тушуйся

– А ну вас!
– махнул рукой Чонкин.

Он обиделся, замолчал и, встав на карачки, долго расправлял шинель на узком пространстве между Штыком и паном Калюжным. Его звали, ему обещали больше не перебивать, его упрашивали, он не ломался, он просто молчал, думал. Защищая свой пост, он не знал, что совершает что-то особенное. А теперь по интересу слушателей и даже по их недоверию понял, что совершил что-то особенное и даже по-своему выдающееся, а вот не верят, и некому подтвердить.

Народ в камере был разношерстный. Некий индивидуум, которого звали почему-то Манюней, сказал Чонкину

– За дезертирство это тебе сразу вышку дадут, расстреляют

– Манюня!
– окликнул его востоковед (в Долговской тюрьме были люди самых диковинных профессий) Соломин.
– Перестаньте пугать человека.

– Да я не пугаю, - возразил Манюня.
– Я говорю: раз дезертирство, значит, вышка. Это если б он, скажем, в самоволку пошел или, допустим, от эшелона отстал, ну тогда, конечно, можно бы ограничиться штрафной ротой, а когда дезертирство, да еше с сопротивлением властям, тут уж без вышки никак...
– Манюня помолчал, подумал.
– Ну, вообще-то сейчас расстрел гуманный. Раньше-то было как. Раньше тебя выводят во двор; отделение с винтовками, прокурор, доктор. Приговор читают, глаза завязывают, потом командуют. "Отделение, приготовиться!" Жуть! Теперь все не так. Теперь гуманно. Повели тебя, скажем, в баню, а по дороге - бац в затылок, и все. Охо-хо!
– зевнул он.
– Поспать, что ли.

Народ еще крутился на нарах, переговариваясь о том о сем, перекидываясь шуточками. Грузин Чейшвили рассказывал, как на воле жил сразу с двумя певицами. Другой голос излагал длинный и скучный анекдот, вся соль которого заключалась в том, что в нем действовали русский, еврей и цыган.

– Когда мне бывает трудно, - сказал бывший профессор марксизма-ленинизма Зиновий Борисович Цинубель,

– я всегда читаю Ленина.

– Легче становится?
– спросил кто-то.

– Напрасно иронизируете, - отозвался Цинубель.
– Когда-нибудь вы поймете, что у Ленина есть ответы на все вопросы.

– А за что сидишь, батя?
– спросил Чонкин пана Калюжного.

– А бис його знае. За якийсь процкизм, чи шо, - беспечно ответил Калюжный.

– И давно?

– Та давно. 3 тридцать четвэртого року. Только раньше я сыдив за воровство, за мошенничество, за бродяжничество, а теперь ото за процкизм.

– А на волю хочется?
– спросил Чонкин.

– На волю?
– удивился Калюжный.
– Ни. А шотам хорошего?

– Как?..
– всполошился Чонкин.
– Дак как же чего хорошего? Ну, там... это... солнышко светит, птички поют.

– А на шо тоби та птичка? Шоб вона тоби на голову какнула?

Чонкин растерялся и не знал, что ответить.

– Ото ж уси кажуть: воля, воля, - развивал свою мысль пан Калюжный, а разобраться, так вона никому и не нужна. Туттэбэ утречком разбудылы, несут баланду. Много чи мало, а принесут. А на воли хтотоби принесе?Та них-то. В мене жинки немае, а сестра пише письма. Цей пид поезд попав, другий от пьянки вмер, третий утонув, четвертый ще шось... И це ж только в мирное время. А колы война, то ще хуже. Тут свистить, тут бабахае, та ты шо! У тюрьми луче. Тут люды яки сидять - профессура! А на воле шваль одна осталась, ей-бо!

Пан Калюжный еще долго убеждал Чонкина в преимуществах тюремной жизни, вдруг неожиданно смолк на полуслове и захрапел.

Чонкин повернулся на другой бок, лицом к Штыку, подтянул к подбородку колени, накрылся свободной полой шинели, полежал - неудобно. Спина прикрыта, перед открыт, в грудь дует. Лег на спину, попробовал обе полы на себя с двух боков натянуть, опять на все не хватает. Лег на левый бок, спереди шинель на себя завернул, спина мерзнет. А пока вертелся, шинель снизу сбилась в один комок, пришлось опять на карачках ползать, вызывая неудовольствие у пана Калюжного и Штыка.

Всегда считал себя Чонкин неприхотливейшим существом, а тут, к собственному удивлению, обнаружил, что за время жизни у Нюры разнежился, привык к пуховой подушке, пуховой перине и ватному одеялу. Здесь ему было и тесно, и жестко, и холодно.

Поэты-романтики-орденоносцы немало лирических стихов насочиняли о солдатской шинели, будто на ней замечательно спать, одновременно ею же укрываясь. А еще лучше, если делается это на снегу или в крайнем случае под дождем, то есть чтобы она была непременно и мокрая, и пулями пробитая, и как-нибудь в боях обожженная. Вот тогда-то, мол, спать на ней и ею же укрываться очень уж романтично. Романтично, это, пожалуй, да, но сказать, чтоб очень уж удобно, это, конечно, нет.

Поделиться:
Популярные книги

Кодекс Охотника. Книга XXIV

Винокуров Юрий
24. Кодекс Охотника
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга XXIV

Король Масок. Том 2

Романовский Борис Владимирович
2. Апофеоз Короля
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Король Масок. Том 2

Барон диктует правила

Ренгач Евгений
4. Закон сильного
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Барон диктует правила

На границе империй. Том 10. Часть 3

INDIGO
Вселенная EVE Online
Фантастика:
боевая фантастика
космическая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
На границе империй. Том 10. Часть 3

Возвышение Меркурия. Книга 13

Кронос Александр
13. Меркурий
Фантастика:
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Возвышение Меркурия. Книга 13

Тайный наследник для миллиардера

Тоцка Тала
Любовные романы:
современные любовные романы
5.20
рейтинг книги
Тайный наследник для миллиардера

Волк 2: Лихие 90-е

Киров Никита
2. Волков
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Волк 2: Лихие 90-е

Чужая дочь

Зика Натаэль
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Чужая дочь

Система Возвышения. (цикл 1-8) - Николай Раздоров

Раздоров Николай
Система Возвышения
Фантастика:
боевая фантастика
4.65
рейтинг книги
Система Возвышения. (цикл 1-8) - Николай Раздоров

Отмороженный

Гарцевич Евгений Александрович
1. Отмороженный
Фантастика:
боевая фантастика
рпг
5.00
рейтинг книги
Отмороженный

Изгой. Трилогия

Михайлов Дем Алексеевич
Изгой
Фантастика:
фэнтези
8.45
рейтинг книги
Изгой. Трилогия

Столичный доктор

Вязовский Алексей
1. Столичный доктор
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
8.00
рейтинг книги
Столичный доктор

Сумеречный стрелок 8

Карелин Сергей Витальевич
8. Сумеречный стрелок
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Сумеречный стрелок 8

Действуй, дядя Доктор!

Юнина Наталья
Любовные романы:
короткие любовные романы
6.83
рейтинг книги
Действуй, дядя Доктор!