Прэтти вумен по-русски, или Лабиринт одной судьбы
Шрифт:
— Возьми её с собой, поспит в коляске, пока мы будем наслаждаться трапезой, — настаивал Лучано и смотрел на меня неравнодушными глазами.
Но я продолжала вежливо извиняться и отказывалась от его приглашений. Позже я дала понять этому папе-одиночке, что не готова к близким отношениям и предпочитаю растить дочь одна. Я всё ещё ждала и верила, что Марко вернётся. И пусть у нас не будет такой, как раньше, страстной любви, главное, чтобы мы были вместе и Алессия знала и видела своего отца. И наплевать мне, кто там и что будет говорить о нас. На месте Марко может оказаться каждый человек. Никто ни от чего не застрахован
— Пронто, — ответила я.
— Доченька, это мама, мне открыли визу. Так что через неделю я буду у тебя. Встречайте.
— Мамулечка, как же я рада! Наконец-то бабушка увидится с внученькой.
— Доченька, мне самой не верится, что скоро смогу вас всех расцеловать и обнять. Что вам привезти?
— Мамочка, я счастлива. Завтра тебе вышлю денежку на билеты на самолёт, — радовалась я. — Мама, ничего не надо. Прекрати. Лучший мой подарочек — это ты.
— Привезти тебе твою песцовую шубу? Сейчас зима. Ты как раз сможешь в ней походить.
— Мамулечка, спасибо. Но тут в таких шубах очень жарко. Здесь климат очень тёплый. Главное, ты сама приезжай. Привези разве что, если сможешь, книжек на русском языке.
— Хорошо, Светочка. Обязательно привезу. Прости, я кладу трубку, а не то придется очень много платить потом. Это же я тебе звоню из Украины.
— Конечно, мамуль. Завтра позвоню тебе. Целую.
— Я тебя тоже. Марко привет.
В трубке послышались гудки. Ну вот оно, свершилось. Хоть одна хорошая новость за весь этот период. Маме открыли визу, правда, туристическую, и то не в Италию, а в Австрию. Но это шенгенская зона, и маму в любом случае впустят в страну. Наконец-то я порыдаю в жилетку своей родной душе и открою всю правду. «Мама, мама!» — подползла ко мне моя дочурка и начала проситься ко мне на ручки, бросив свои игрушки на коврике.
— Иди ко мне, мамина принцесса, — взяла я на руки дочку, — ты становишься такая тяжёленькая, солнышко. Оно и понятно, кушаешь ты у меня хорошо. И поэтому так стремительно вырастаешь из своих одежонок.
Я гладила дочурку по её тёмным вьющимся волосикам, которые она унаследовала от своего отца. Алессия что-то лепетала мне на своём мне ещё не понятном языке и хлопала в свои пухленькие ладошки. «Как же ты похожа на Марко, разве что нос, может, мой, да и разрез глаз немного. Мамина ты красавица. И только моя». Я прижала Алессию к себе и чмокнула её в сочную тёпленькую щёчку. Скоро приедет бабушка к нам и наконец увидит свою маленькую внучечку. Надо подготовиться к ее приезду как положено и накупить всего вкусненького.
Глава 20
Ранним промозглым декабрьским утром, что вполне естественно для зимы в Италии, договорившись заранее с местным таксистом по имени Ансельмо, я вместе с Алессией отправилась встречать свою мамочку в Рим. Её самолёт должен был приземлиться в полдень. А значит, мне нужно было выехать за четыре часа, чтобы успеть к маминому прибытию в аэропорт Фьюмичино. Мы с дочуркой устроились на заднем сиденье нового «Фиат-Брава», Ансельмо включил лёгкую музыку, и машина тронулась в направлении выезда из города на автостраду. Ансельмо — мужичок пенсионного возраста, всегда вежливый и с улыбкой на морщинистом лице, был для меня палочкой-выручалочкой. У меня не было машины, а иногда мне нужно
— Ансельмо, ты будешь ждать нас здесь? — спросила я у водителя, искавшего свободное место на переполненной машинами парковке аэропорта.
— Да, потому что у входа я просто не найду места. Там же столпотворение.
— Хорошо, договорились.
Я взяла дочку на руки, натянула на её головку капюшон курточки, и мы направились в терминал для пассажиров прилетевших рейсов. Я очень волновалась в предвкушении встречи с мамой, и моё сердце стучало всё сильнее. Как только я вошла в зал аэропорта и подошла к толпе встречающих людей, раздался голос:
— Красавицы мои, а я уже тут!
Я повернула голову и увидела маму с огромным чемоданом, одетую в дублёнку и песцовую шапку.
— Мамочка! — воскликнула я и бросилась в ее объятия. — Наконец-то мы встретились. Как же я за тобой соскучилась.
Мама расцеловала меня, и я сразу уловила запах духов «Красная Москва», которым мама не изменяла уже много лет.
— Ну, моя сладенькая куколочка, иди к бабушке, — мама взяла у меня с рук Алессию и принялась её чмокать то в щёчки, то в носик. — Наконец-то бабушка может тебя взять на ручки. Какая же ты красивая, девочка наша. А на папу-то как похожа! А где Марко, Света? Ждёт на улице?
— Нет, мама, он не смог приехать. Приболел и остался дома.
Я не хотела раскрывать маме все карты сразу. Вот как приедем домой, в спокойной обстановке я ей всё и расскажу.
— А на чём же вы тогда приехали?
— На такси, мамуль. Недалеко от входа на парковке нас ждёт водитель. Ну что, пошли? — я подняла мамин чемодан. — Боже, а тяжеленный-то какой? Ты что в него положила? Кирпичи, что ли?
— Как это что? Ну вам же подарочки. Света, быстро поставь чемодан на землю. Там же колёсики есть. Ещё надорвёшься.
— Мамуля, ну зачем ты тратилась? У нас же всего полно.
— Ну а что же я, к вам с пустыми руками приеду, что ли? Там и для тебя, и для нашей заиньки, и для Марко, — восторженно лепетала счастливая мама.
Бедная мамуля, она ведь так старалась. А Марко уже и след простыл. Я катила чемодан, а мама ласково щебетала с Алессией.
— Мама, тебе не тяжело? Алеська крупненькая и весит немало.
— Нет, что ты! Это же бабушкино золотце, я так ждала этого момента. Света, а ты сильно похудела. Не кушаешь, соблюдаешь диету, небось, послеродовую?
— Кушаю, не волнуйся. Просто с ребёнком столько беготни, сама понимаешь, — я пыталась оправдаться.
— Понимаю, доча. Марко работает и некогда ему, правильно?
Я молча кивала головой, соглашаясь с ней. Мы подошли к машине. Ансельмо вышел и поприветствовал маму. Она улыбнулась ему и протянула руку. Ансельмо пожал маме руку, затем погрузил чемодан в багажник, мы с дочкой уселись сзади, мама — рядом с водителем, и машина покатила.
— Светочка, как же здесь всё необычно. Люди совершенно другие. Одеты по-другому. Повсюду речь незнакомая. Непривычно.