Превосходство гения: на осколках Империи
Шрифт:
Так и вышло. Вскоре в покои вошла все та же служанка с подносом в руках. Только теперь на голове чепчика не было и коса, ничем не стесненная, свисала до самого пояса. Она молча поставила поднос на стол и начала наблюдать, как граф пытается стянуть с себя одежду. К слову, это выходило у него неуклюже и даже пару раз сумел запутаться в рукавах. Решив взять инициативу в свои руки, девушка сняла с него верхнюю одежду, а когда тот грохнулся на кровать, стащила с него штаны. Вид полуголого мужчины не смутил ее.
Служанка села на край кровати и провела рукой по бархатистой
— Граф Тормен! А может, я…
— Не сегодня, — грубо перебил ее Вадим.
Служанка фыркнула, но злость свою подавила. Она резко встала и засеменила к выходу. Лишь замедлившись у порога, она развернулась и, поправив косу, промолвила:
— Если что, то Вы знаете, где меня найти, господин! — в глазах промелькнула надежда. Но граф был сегодня не в самом лучшем расположении духа и поэтому пропустил слова девушки мимо ушей. Но когда повернулся к двери, то служанки и след прослыл. Только медленно покачивались шторы.
Глава 3: Утро
Если с вечера ты переусердствовал с вином, то утром к тебе нагрянут тяжелые последствия, и эти самые последствия не заставили себя ждать. Первое, что ощутил хозяин поместья, это прохладу и жуткое похмелье.
— Здесь где-то был рассол… — Вадим, не вставая с постели, нащупал стакан и с жадностью начал пить большими глотками. В этот момент мутная жидкость казалась вкуснее всего на свете и лишь утолив жажду, граф встал с постели.
Проходя мимо зеркала, Вадим Иванович замедлил шаг.
— И это глава рода Торменов? — сам же и усомнился. Ведь перед ним стоял какой-то прохвост, а не Тормен. Когда-то граф считал себя достойным наследником. — А теперь ты кто? Игрушечный граф несуществующей страны…
И полетела трость прямо в переносицу. Раздался звон, и ненавистный дебошир и транжира семейного капитала исчез. Лишь голая стена и осколки перед графом.
— Что случилось? — в опочивальню вбежала вчерашняя прислуга и, увидев, какой тут погром учинил граф, смолчать уже не смогла. Она поставила руки в боки и строго заявила. — А ну возьмите себя в руки, граф Тормен! Средний сын рода Торменов! Зеркало, что Вам плохого сделало?
— Там бы какой-то тип с опухшим лицом, — в оправдание ответил Вадим. — Рита, не сердись на меня. Я сам все уберу.
— Не серчай, говорит! — фыркая и бормоча под нос, девушка начала собирать осколки. И когда все было готово, она поднесла трость своему господину. — Вот, держите! Без этой трости Вы беззащитны. Никогда не оставляйте ее без присмотра!
Вадим поправил медальон змеи, который неизменно покоился на груди. И принял из рук служанки черного цвета палицу ручной работы. Рукоять которой украшала голова змеи.
— Рита…
— Это все из-за нехватки любви, — теперь ее не остановить.
— Рита…
— Когда последний раз Вы меня к себе приглашали?
— Рита! — повысил голос Вадим.
Служанка замолчала и подняла голову. Она поджала нижнюю губу, а на глазах заблестели слезы.
— Спасибо тебе, — тихо прошептал Тормен. — Я не достоин тебя.
Девушка бросилась к графу и повисла на шее, но тут как некстати явился дворецкий. Увидав служанку в объятиях графа, тот сердито сдвинул брови. А его лицо стало пунцового цвета.
— Рита, у тебя что, других дел нет, чем под дверями графа караулить? — спросил он со всей строгостью.
Служанка выпорхнула с опочивальни с зареванными глазами.
— Распустили Вы прислугу, граф Тормен, — покачал дворецкий головой. Он был стар и служил верой и правдой Ивану Александровичу. И теперь, после смерти главы, служит тем же, только новому наследнику. — Скоро на голову Вам сядут и ноги свесят.
— Риту я с детства знаю, — отмахнулся Вадим. — Вместе прогуливали занятия…
— Прогуливали, — повторил дворецкий, будто пробуя это слово на вкус. — Может, и прогуливали. Но тогда у обоих ветер в голове был. А сейчас Вы глава рода и… Прогуливать свои обязанности, видимо, вошло в Вашу привычку. По-хорошему нужно высечь негодницу за самоуправство.
— Не позволю! — Тормен стукнул тростью о паркет. А крик его заставил дворецкого сбавить обороты.
— Жив еще у Вас нрав батеньки. Жив! — одобрительно закивал тот. — Я пришел сказать, что завтрак готов, господин. Вас ожидают внизу.
Дворецкий ушел. Оставив Тормена наедине со своими мыслями. Так ли он далеко ушел от папеньки? Тот был упрям. Не любил считаться с мнением других. Эти качества присущи и сыновьям. В том числе и Вадиму.
— Нрав батеньки, — передразнил дворецкого. Ребячество чистой воды, и Икарий этого бы не оценил. Икарием называли дворецкого, которого выходки Вадима доводили до нервного срыва с самого детства. Он бы предпочел видеть на этом посту старшего брата. Но, увы, братец куда-то запропастился, и вряд ли он сейчас находится среди живых. — Знал бы ты, Икарий, сколько мне бед принес этот самый гонор. Одни проблемы от него.
Поздняя осень привнесла свои коррективы, и вместе с ними пришли холода. И уже к испорченному утру присоединилась еще одна проблема — в доме было прохладно. Сначала Вадим грешил на похмелье. Но нет. Дом действительно остыл.
— Икарий! Почему в доме так холодно? — но графу никто не ответил. Тогда он, закутившись в халат, начал спускаться вниз. Пройдя мимо трапезной, Вадим направился в котельную. Проблема нарисовалась сразу же, как только граф переступил порог.
— Эдакая диковинная штуковина… — котлы были потухшие, а рядом с ними стоял слуга и, почесывая репу, не знал, что с ними делать. Не так давно Вадим убрал весь хлам и установил более новые и современные котлы, которые были экономичней и экологичней своих предшественников. Но вот люди все еще не знали, что с ними делать, и как управляться. — При Иване Александровиче такого не было.