Превращенная в мужчину
Шрифт:
Незадолго перед Парижем она проснулась и протерла глаза. Схватила свою сумочку, вытерла руки и лицо одеколоном. Взяла свое зеркальце. Волнуясь и нервничая, напудрила и накрасила лицо.
— Вы телеграфировали? — спросила она.
Ян ответил отрицательно.
— Я думал, что вы хотите застать его врасплох.
— Это хорошо, — вздохнула он. — Тогда я могу сначала привести себя в порядок. Боже, как я выгляжу!
Они поехали в отель «Крийон». Ян спросил господина Войланда. Швейцар позвонил наверх и передал ответ: господин вышел, но мадам тотчас сойдет вниз.
Гвинни уловила слова. Ее руки задрожали.
— Мадам? — задыхалась она. — Какая мадам?
— Успокойтесь, Гвинни! — усмехнулся Ян. — Швейцар говорит «мадам» — таков здесь обычай. Он имеет в виду барышню, фрейлейн…
— Что за фрейлейн он имеет в виду? — резко перебила она.
— Сиделку, — ответил Ян, — больничную сестру, доставившую моего кузена из санатория. А вот и она.
Роза-Мария выходила из лифта в темном одеянии сестры, с голубой вуалью. Когда она увидела Яна, ее глаза заблестели. Она быстро подошла к нему. Гвинни осмотрела ее с головы до ног.
— Как дела, сестра Роза-Мария? — приветствовал Ян. — Моего кузена нет дома?
Она отрицательно покачала головой:
— Он уехал с утра с господином, прибывшим третьего дня, с венским врачом. Они вдвоем уехали в Версаль, хотели вернуться к чаю.
Гвинни обернулась к Тэксу Дэргему:
— Что ты стоишь так, разинув рот? Скажи мне, она тебе нравится?
Тэкс встрепенулся.
— Кто? Дама? Сестра? Очень… она очень красива.
— Красивее меня? — приставала Гвинни. Она не дождалась его ответа.
— Сестра, — обратилась она к Розе-Марии, — насколько я знаю, господин Войланд, мой жених, совершенно здоров…
— Совершенно здоров, — подтвердила сестра.
— Поэтому он более не нуждается в ваших услугах, — продолжала Гвинни. — Мне было бы приятно, если бы вы уехали уже сегодня. Обратитесь, пожалуйста, к господину Дэргему, если у вас имеются претензии…
Ян перебил ее:
— Мисс Брискоу, я хотел бы обратить ваше внимание, что до вашей свадьбы я, по желанию вашего отца, являюсь по отношению и к вам, и к вашему жениху попечителем. Вы очень обяжете меня, если не будете давать самостоятельно никаких распоряжений, а сообщите мне о ваших желаниях. Что касается сиделки, то я уже решил, что она сегодня же вечером оставит свою должность. Уложите, пожалуйста, сестра Роза-Мария, свои вещи и поезжайте в отель «Морис» на улице Риволи.
Гвинни Брискоу вытянула губы, покачала головкой и сделала небольшой поклон:
— О, с удовольствием, кузен Олислягерс, — сказала она, слегка надувшись. — Вы можете мне приказывать, сколько хотите. Я буду охотно слушаться, если только произойдет то, чего я хочу. Мне совершенно безразлично, кто отошлет сестру, вы или я, если только она уйдет. Но скажите, пожалуйста, поселитесь ли вы здесь с нами или, может быть, тоже в отеле «Морис»? Я думаю — увы! — что сестра могла бы и за вами поухаживать, когда вы получите насморк.
— Благодарю, кузина Брискоу, — засмеялся Ян. — Это очень хорошая мысль! Тем временем, может быть, вы осмотрите свои комнаты и немного приведете себя в порядок. Я буду дожидаться вас к чаю в зале и дам вам знать, когда мой кузен будет здесь.
Он проследил, как она с Тэксом вошла в лифт.
Сестра Роза-Мария осторожно дотронулась до его руки:
— Моя служба уже закончилась?
Он утвердительно кивнул головой. Она снова спросила:
— Получу ли я свою плату? Когда мы едем?
— Через несколько дней, — ответил он, — как только я освобожусь. Теперь сделай, как я тебе сказал. Спроси в «Морисе» комнаты, заказанные на мое имя.
Она быстро пожала ему руку и ушла.
Ян выбрал место, откуда он мог бы видеть всех приходящих. Он велел подать газеты, укрылся ими и через каждые две-три минуты бросал быстрый взгляд на вход.
Тэкс Дэргем принял ванну и оделся. Затем стал у окна и, засунув руки в карманы брюк, стал глядеть вниз на улицу. Он был в дурном настроении и несколько раз проворчал: «Черт возьми!» Один раз он сказал вполголоса:
— Если бы я снова был в Нью-Йорке!
Больше он ничего не делал.
Вдруг постучались. Горничная принесла ему записку. Он Прочел:
«Приходи сейчас ко мне! Очень несчастна! Гвинни.»
Тэкс вздохнул.
Гвинни лежала на кушетке, полуодетая.
Перед нею стоял большой графин воды со льдом. Она выловила пальцем кусочек льда из стакана и засунула его в рот. В комнате стояли раскрытые чемоданы, повсюду на столах и стульях были разбросаны ее наряды, ими был завален и весь пол.
— Иди сюда, Тэкс, — прошептала она. — Подойди поближе.
Когда он остановился перед ней, она быстро схватила стакан и прыснула водой ему в лицо.
С большим трудом Дэргем удержал себя от грубого проклятия.
— Как тебе не стыдно, Гвинни? — воскликнул он. — Ты затащила меня в эту проклятую страну потому, что хочешь выйти замуж за этого проклятого, вновь испеченного парня, хотя и обещала мне выйти за меня. Теперь брызгаешь мне в лицо водой! Я сыт по горло. Сегодня же ночью я уеду!
Она вскочила, весело смеясь, схватила лежавшее на столе шелковое платье, вытерла им Тэкса.
— Прости меня, Тэкс. Я должна была так поступить. Я была так неслыханно несчастна! Теперь это проходит. Твое глупое лицо доставило мне большое удовольствие!
Она вытерла его волосы, взяла гребенку, причесала его.
— Не смей уезжать, Тэкси, слышишь? Ты не посмеешь оставить меня здесь совершенно одинокую…
— Но ведь я лишний! — крикнул он. — У тебя есть этот человек, твой жених.